Венецианские тайны. История, мифы, легенды, призраки, загадки и диковины в семи ночных прогулках

Риальто всегда оставался экономическим, финансовым и торговым центром города. Само это название знаменито настолько, что оказалось одним из тех двух местных слов, которые использовал Шекспир в своих венецианских пьесах (второе слово – «гóндола»). Некогда здесь сходились почтенные купцы, банкиры, священники и их паства, не говоря уж о торговцах всех типов, менялы – бок о бок с продавцами фруктов; и минимальный размер рыбешки, дозволенной к продаже… был выбит прямо на мраморе церкви! Поднимите глаза на вторую колонну наружного портика Сан-Джакомо (Сан-Джакометто, как говорят венецианцы). Видите два небольших силуэта, высеченных на мраморе достаточно высоко? Один из них явно имеет форму рыбы. Так вот, это и есть минимальные размеры рыбины и устрицы, которых разрешено выкладывать на торговые прилавки.

* * *

А теперь пересеките кампо и двигайтесь вперед, пока не увидите невысокую колонну, которая стоит вплотную к небольшой лестнице, поддерживаемой статуей, согнувшейся под ее тяжестью. Во времена Яснейшей здесь вывешивались государственные указы. А сами венецианцы называли статую не иначе как…

Горбун с Риальто

Если верить легенде, статуя изображает горбуна, некогда существовавшего в действительности. И приговоренного поддерживать подобную лестницу, пока не умрет от натуги. Но если приглядеться получше к Горбуну с Риальто, то становится понятно, что не так уж он и горбат – а просто согнулся под большим весом. Изваянная в 1541 году Пьетро да Салó, статуя почти сразу же получила неожиданное применение. Воры и злодеи, приговоренные к розгам в течение всего пути от Сан-Марко к Риальто, отмечали окончание наказания тем, что припадали к статуе и лобызали ее – к чему их быстро стали принуждать зеваки. Некоторыми рьяными блюстителями нравственности этот обычай был сочтен оскорбительным для Республики и достойным пресечения. И уже 13 марта 1545 года на колонне, что на углу с руга деи Орези (ruga[45] dei Oresi) (крайняя слева, если глядеть на статую), поместили крест со львом Св. Марка – дескать, если кого и пристало благодарить и целовать, так это покровителя города. Крест и символ Св. Марка, известные с тех пор как «крест поротых», и сегодня хорошо различимы.

Горбун, как и Антонио Риоба на кампо деи Мори, был «говорящей статуей», то есть пристанищем народных сатирических листков, подобно римским Пасквино и Марфорио.

* * *

Сотопортего и калле позади Горбуна – это, соответственно, сотопортего дель Банко Джиро (sotoportego del Banco Giro, «проход Расчетного банка») и калле де ла Сикуритá (calle de la Sicurità, «улица Страховщиков»). Нет никаких сомнений, что эти названия прямо связаны с теми видами деятельности, что веками разворачивались на этих улицах, – то есть банковским обслуживанием (частные ссудные лавки работали здесь с 1157 года, а в 1584 году государство стало поощрять развитие настоящих ссудно-заемных банков, чтобы уменьшить риск банкротств частных предприятий) и страхованием судов – осуществляемым под 6—12 процентов комиссионных в зависимости от длительности плавания, направления, его условий и типа судна. Но бывали и другие «сделки»: в 1587 году богадельня Обращенных на Джудекке предложила Торговым старейшинам (Savi alla Mercanzia, фактически – Торговая палата, государственный регулятор) молиться за успешное окончание каждого путешествия – в обмен на 0,08 процента стоимости застрахованного груза. Палата отклонила предложение, сочтя его слишком корыстным.

* * *

Как мы уже убедились, широкая калле, уходящая от понте ди Риальто вглубь Сан-Поло, носит название руга деи Орези, то есть «Ювелирная» – потому что закон 1331 года предписывал селиться здесь представителям этой профессии.

Мастера золотых и серебряных дел, огранщики и резчики камней оставались здесь и после того, как ограничение было снято. Даже их Скуола, возвышающаяся на кампо Риальто Ново (campo Rialto Novo), – ныне это здание известно под номером 554 – украшена буквами S. O. (что значит Scuola degli Oresi) над портиком входной двери. А под портиком, среди прочих фресок, до сих пор видно изображение святого Антония Пустынника, покровителя мастеров.

Шлем султана