Венецианский альбом

— Это в Каннареджо. Пешком оттуда добираться далеко, и остановки вапоретто рядом тоже нет. Кроме того, это еврейский квартал. Лично я ничего не имею против евреев, но вы там будете чувствовать себя не в своей тарелке. — Она подождала, ожидая, не стану ли я возражать. — Следующий адрес… ой, нет, первый этаж вам не нужен.

— Почему?

— Аква альта, дорогая моя.

Я поняла слова, но не их значение. Высокая вода?

— Зимой у нас в городе иногда бывают сильные приливы и проливные дожди одновременно. Мы-то привыкли, а вам наверняка не захочется проснуться утром и обнаружить, что ваша кровать поплыла.

— Господи, конечно, нет, — поспешно согласилась я.

— Ага, а вот это, похоже, то, что надо, — сказала она. — Недалеко отсюда, только мост перейти. В сестьере Сан-Марко, неподалеку от пьяцца Санто-Стефано.

— Я знаю, где это, — сообщила я. — Когда-то я останавливалась в пансионе «Реджина» и рисовала эту площадь. Она действительно близко.

— И там относительно тихо. Арендная плата включает завтрак и ужин, так что, кажется, вариант вполне приемлемый. Но, конечно, не все квартирные хозяйки приятные. Сходите, посмотрите, будет ли вам там хорошо.

— Да, конечно, — сказала я.

Женщина предложила еще два адреса, если первый меня не устроит, оба в Дорсодуро — сестьере, где расположена академия.

— В этом районе живет очень много рабочих и студентов, — сказала она. — Понимаете, поблизости еще институт коммерции и экономики Ка-Фоксари. Так что здесь бывает довольно оживленно, особенно вокруг площади Кампо Санта-Маргерита. Много кафе и баров. Если вы предпочитаете более кипучую жизнь, тогда, возможно…

— Нет, спасибо, — возразила я, — я бы предпочла спокойствие. Я не привыкла к шуму. Я преподавала в женской школе и жила довольно уединенно.

— Понимаю, — проговорила она. — К тому же большинство студентов гораздо… не такие зрелые.

Она явно собиралась сказать «гораздо моложе». По сравнению с остальными студентами я была почти что старушкой. Почему я вообще решила, что могу поступить в академию, вернуться к учебе, постигать тайны рисунка и живописи? Чего я надеялась добиться (если, конечно, не считать того, что мне предстояло провести год в городе своей мечты)? Сомневаюсь, что мне когда-нибудь удастся стать достаточно хорошей художницей, чтобы мои работы имели спрос, к тому же кто в наше время достаточно богат для покупки картин? И кто вообще нынче ценит искусство? Подавив неприятные чувства, я взяла три адреса, которые написала мне сотрудница регистратуры, и отправилась на поиски своего будущего дома. Отсчитала пятьдесят ступенек вверх по мосту Академиа. Остановилась наверху, чуть запыхавшись, и полюбовалась видом впадающего в лагуну Гранд-канала с грандиозными палаццо на одном берегу и изящным собором Санта-Мария-делла-Салюте на другом. А когда я перешла на другую сторону моста и обернулась, то увидела излучину канала с беломраморными и розовыми дворцами, с гондолами, оживленно снующими наперегонки с вапоретто, редкими баржами, и глубоко вздохнула. Я в Венеции, и теперь тут мой новый дом. Что бы ни готовило будущее, этого у меня уже никто не отнимет. Я собиралась использовать по полной программе каждое проведенное здесь мгновение.

Глава 14

Джулиет. Венеция, 3 июля 1939 года

Вначале я решила попытать счастья возле храма Святого Стефана, раз уж это ближе всего к академии. Мне много лет приходилось подниматься чуть свет, поэтому такой роскошью было бы вставать попозже и идти пешочком на занятия к девяти утра!

Миновав красивое белое палаццо, оставшееся по правую руку, я оказалась на длинной просторной площади Кампо Санто-Стефано, где, помнится, сидела и рисовала давным-давно, в день, завершившийся моим падением в канал. «Вот это настоящая Венеция», — подумала я. Тут останавливались поболтать женщины с висящими на локте корзинами покупок, с воплями носились вокруг фонтана детишки, расхаживали в надежде поживиться чем-нибудь голуби, подкрадывалась из переулка кошка. Глядя, как женщина набирает в кувшин воду из колонки, я вспомнила, что в этом районе не везде еще есть водопровод, однако все равно от окружающего пейзажа у меня возникло какое-то теплое, домашнее чувство. Чтобы добраться до места, пришлось потратить некоторое время и не раз спросить дорогу, потому что, как я выяснила, в Венеции далеко не всегда можно сразу попасть из одной точки в другую. Я спустилась к церкви, вернулась обратно, перешла канал и оказалась почти там же, откуда начала свой маршрут, неподалеку от Гранд-канала. Вид у нужного дома был не слишком располагающий — розовая краска на стенах облупилась, обнажая кирпичную кладку, синие оконные ставни выцвели. Но в ящиках перед окнами росла герань, а на высоко натянутых веревках хлопало выстиранное белье. Значит, именно тут сдается жилье. Я нажала кнопку, табличка у которой гласила: «Мартинелли».

— Си? Коза вой? — раздался резкий голос. — Что вам нужно?

На своем неуверенном итальянском я объяснила, что приехала из Англии учиться и хочу снять комнату.