Венецианский альбом

— Заходите, — послышалось в ответ, дверь в подъезд открылась, и передо мной предстала лестница. Синьора Мартинелли проживала на третьем этаже, и лифта в доме, судя по всему, не было. Ничего, это хорошая гимнастика для ног. Я начала подниматься, прошла первый этаж, второй, где меня облаяла запертая в одной из квартир собака, и, наконец, добралась до третьего, обнаружив у себя позорную одышку. Постояла немного, чтобы собраться, и робко постучала в дверь. Ее открыла женщина, вид которой смутил меня так же, как, помнится, насторожила прошлогодняя монахиня-привратница. Одетая во все черное, с седыми, собранными в тугой пучок волосами крупная синьора сложила на внушительной груди мясистые руки и с головы до ног окинула меня взглядом.

— Вы не такая, как я думала, — сказала она. — На студентку не похожи.

— Да, я старше большинства студентов, — признала я. — Я была учительницей в школе, но получила возможность год поучиться в вашей академии искусств и освежить свои навыки.

— Ну, вряд ли вы будете шуметь и устраивать бардак, не то что остальные, кто ко мне является, — проговорила хозяйка, — так что заходите. Я синьора Мартинелли, а вы?

— Синьорина Браунинг, — сообщила я.

— Не замужем? И не были?

— Не замужем и не была.

Хозяйка фыркнула, а я не поняла, хорошо это с ее точки зрения или плохо. Из квадратной прихожей она провела меня в гостиную, резко отличавшуюся от моей нынешней спартанской комнатушки: с бархатными шторами, покрывалами и чехлами, с мелкими вещицами на всех столах и полочках.

Миг спустя я поняла, что все эти вещицы имеют отношение к религии. Тут были статуэтки святых, распятия, картина, изображавшая Христа в окружении детишек, — с нее свешивались четки. После этого я заметила, что из украшений на хозяйке был только серебряный крест.

— Садитесь. — Она указала на одно из кресел с вязанными крючком подушечками, которое выглядело таким мягким, что я засомневалась, удастся ли потом встать, но все же послушно села. И почти тут же негромко вскрикнула от испуга, когда что-то сзади слегка коснулось моей шеи.

— Не обращайте внимания, это Бруно, — проговорила синьора Мартинелли.

Большой серый кот прошелся по спинке моего кресла и мимоходом потерся об меня.

— Это он проверял, подходите ли вы нам. Если он вас примет, значит, с вами все в порядке. Он хорошо чувствует людей. — Она по-прежнему изучающе разглядывала меня. — Вы любите кошек?

Я не собиралась сообщать, что тетя Гортензия, приехав к нам пожить, привезла с собой совершенно кошмарную кошку. Та устраивала засады под стульями, хватала людей за ноги, когда они проходили мимо, и обижала мамину собачку. Я предпочла тактично ответить:

— Я мало с ними общалась. У моей мамы есть песик, и он очень славный.

— Похоже, вы ему понравились. Идемте, покажу вам комнату.

Я выбралась из глубин кресла, и она повела меня к комнате в конце темного коридора. Там тоже было, пожалуй, многовато элементов декора, но в целом мне понравилось. Кровать под красным бархатным покрывалом, огромный платяной шкаф из красного дерева и комод ему под стать, письменный стол и стул перед окном. Я подошла к окну, и сердце подпрыгнуло. Честное слово, отсюда можно было увидеть кусочек Гранд-канала!

— О да, — сказала я, — мне все подходит.

Хозяйка кивнула и поманила меня за собой.

— Умывальная комната напротив.

В ней оказалась огромная ванна на когтистых лапах и таз. Туалет был за соседней дверью.

— Кроме меня и вас удобствами никто не будет пользоваться, — сообщила хозяйка, — но, пожалуйста, не набирайте в ванну слишком много воды. И я должна проинструктировать вас, как пользоваться газовой колонкой. — Она показала на какое-то хитрое приспособление над ванной. — Горячий кран нужно поворачивать вначале очень медленно, пока огонь не загорится, ну а потом можно и побыстрее. Если крутнуть его слишком быстро, может взорваться.

Действительно, опасно, тут возразить нечего.

Я осмотрелась по сторонам.

— А какое в квартире отопление?

— Угольным бойлером. От него нагреваются батареи.

— Как вы затаскиваете сюда уголь? — выпалила я, прежде чем сообразила, что вопрос, пожалуй, бестактный.

— У нас есть подъемник на блоке со шкивом, — ответила хозяйка. — Мы спускаем на нем мусор, а продукты и уголь поднимаем. — Она вдруг улыбнулась открытой улыбкой. — Батарея в вашей комнате тоже нагревается от бойлера. Зимой тут довольно холодно. Но вы привыкли к такому у себя на родине?

— Да, — подтвердила я, — зимой у нас тоже бывает иногда очень холодно. И влажно.

— Тут то же самое. — Она провела меня обратно в гостиную. В кресле уже разлегся кот, поэтому я осталась стоять. — В плату входит завтрак и ужин, — продолжила хозяйка. — Во сколько вы желаете завтракать?

— Как вам удобно, — ответила я. — Занятия начинаются в девять.

— Каждое утро я хожу к шестичасовой мессе, — продолжала синьора Мартинелли, — не желаете присоединиться? Я прихожанка Сан-Маурицио, а не Санто-Стефано, мне не нравится тамошний священник. Слишком либеральный, слишком легко отпускает грехи. Три раза прочесть «Богородице Дево, радуйся» — ну что это за епитимия?