Венецианский купец - 6. Падение Твердыни (неполное)

— Сеньор Витале, а зачем это вам? — с каждым моим словом, он всё больше удивлялся, слыша количество войск, а также задействованного транспорта для его перевозки.

— Боюсь мой ответ, вас полностью разочарует граф, — рассмеялся я, — мне просто мало славы и известности. Я так рассчитывал на штурм Константинополя, хотел отличиться и выделиться, чтобы обо мне говорили все, но вы сами видели, что произошло. Последние василевсы, что правили этим городом, настолько погрязли в роскоши, разврате, что забыли об обязанностях правителей и Византия разваливалась бы вскоре и без нас. С крестоносцами же, громадная империя рассыпалась от одного лёгкого сотрясения, словно была замком из песка.

— Замок из песка, — он покачал головой, — точнее и правда не скажешь. Особенно все перепугались, когда явились вы со своим войском и да, город пал поразительно быстро для своих размеров и населения, тут с вами не поспорить. Большинство жителей даже не поднялись на стены, чтобы предотвратить штурм.

— Ну так что? Вы плывёте с нами? — решил я уточнить, поскольку тогда нужно будет сделать, чтобы тамплиер не пересёкся с Николаем Месаритом.

— Если это возможно, — чуть склонил он голову, — денег, как вы понимаете я не смогу вам заплатить за это путешествие.

— Оно нужно мне, так что жду вас завтра, но не с больше чем тремя сопровождающими, если хотите жить в отдельной каюте, а не на палубе.

— Вы очень любезны сеньор Витале, — он поднялся из-за стола, поняв, что разговор закончен.

Мы попрощались с ним, и я вернулся к делам, хотя вскоре прибыл посланник от отца, который сказал, чтобы я последовал за ним. Не сразу вспомнив зачем, но, когда мы пошли в сторону дворца, в голове всплыл наш последний разговор с Энрико и желание его вернуть меня в род. Так и произошло. При большом стечении народа, он объявил, что мы наконец уладили разногласия и помирились, так что сын возвращается в семью Дандоло. Судя по лицам присутствующих им было бы крайне интересно узнать, что это были за такие разногласия, но их в это не посвятили. Вечер же окончился очередной пирушкой, с которой я вскоре ушёл.

* * *

28 марта 1204 года от Р.Х., Венеция

Встреча с мамой прошла … странно. Она взяла у меня письмо отца и отправилась читать его. Вернувшись, лишь поинтересовалась, подготовить ли мои покои для возвращения. Чувствуя, что она вся кипит от гнева, я отказался, сказав, что останусь жить у Франческо, пока же мне нужно кое-что забрать из второй сокровищницы. Тут же получил ключ и весь день посвятил сверке списка того, что должно быть там, с тем, что мы грузили потом на корабль. На моё счастье, недостачи не было, всё сошлось до последней монеты, поэтому завершив самое главное дело, я далее отправился с инспекцией по своим многочисленным стройкам и проектам. Собор был практически окончен, ждали только меня, и собственно его освящения перед официальным открытием. По-хорошему конечно такие гигантские сооружения, должен был освещать кто-то из римских кардиналов, но в свете интердикта, похоже придётся делать это самому.

Поздоровавшись с Анри, который выглядел почему-то донельзя смущённым и не сильно разговорчивым, я вместе с архитекторами отправился далее на стройку акведука, который хоть и по старым римским технологиям строился тем не менее весьма ударными темпами. Большинство строительных цехов, было сейчас переориентировано туда, так что литой бетон и кирпичи, производились десятками тонн, чтобы позволить другим цехам, возводить крайне впечатляющее строение без задержек.

— Когда он будет закончен, то точно станет новым чудом света, — с гордостью говорили архитекторы, показывая чертежи, а также уже готовые пролёты. Венецианский акведук по сложности, а также трудозатратам, не говоря уже о потраченных средствах, сейчас был самой грандиозной стройкой в Европе, и они были горды, что оказались причастны к такому большому проекту.

Похвалив и раздав премии отличившим, список которых подсунул мне дядя Джованни, я отправился в больницу, где убедился, что в проверке дел сеньора Шешета больше нет нужды, поскольку отлаженный им механизм, работал как часы. С введением повсеместных паспортов для жителей Венеции, очередь у главного здания значительно уменьшилась, зато возросла у неосновного корпуса. Страже на входе становилось всё легче работать, поскольку паспортизация стала достигать шестидесяти процентов и стремительно росла, поскольку гражданину без паспорта, муниципалитет ужесточал условия для подтверждения его личности, так что многим стало проще получить медную или серебряную пластину, чем каждый раз возиться со свидетелями.