Венецианское завещание

В который раз она убеждала себя в том, что такой шанс дается в жизни единожды. До сих пор ей ничего не давалось бесплатно, за все приходилось платить высокую цену, ставившую ее на грань между жизнью и смертью. А в этот раз ей надо только немного постараться и, отбросив ненужную дружбу, сделать последний рывок… И уже никогда ей не придется заниматься делом, из-за которого она стала Надей-Кокодриллой.

По каналу разнесся негромкий рокот мотора. Спустя несколько минут из-под моста вынырнула узконосая лодка. Мотор затих, и, прижавшись к бетонной стене, деревянный корпус издал глухой звук. На причал запрыгнул Нодари.

– Как хорошо, что ты дождалась… – сдавленным голосом произнес он.

– Почему так долго?

– Бежать отсюда нужно, неужели ты не понимаешь, Надя? Ведь тебя найдут первой, ты на виду…

– Без купчей я не уеду. Если до сих пор не арестовали – значит, не знают.

– Ты с ума сошла! – Он попытался обнять ее, но она отшатнулась.

– Короче, ты все подготовил? Завтра она идет на почту.

– Почему завтра, ты же говорила?.. Я думал, у меня есть еще время…

– Завтра! – оборвала его Надя.

– Я прячусь, как крыса, нос высунуть на улицу боюсь, а ты…

– Нодарик, – неожиданно Надя заговорила умоляющим тоном, – Нодарик, милый, это последнее усилие. Сделаем – и дальше сможем жить как захотим. К черту все! Уедем, куда скажешь. Завтра. Всего один день – и мы свободны! Всего один день, прошу тебя…

Она обняла его, но потом, отстранившись, спросила:

– Скажи, зачем ты убил старуху?

– Какую старуху?..

– В Брянске, в доме, где искал купчую. Зря…

– Никто ее не убивал. Мы с Серегой даже не заметили, что она вернулась, думали – в больнице. Зашли, а она лежит, уткнувшись лицом в подушку. Послушали – не дышит. На спину перевернули – готова. – Он помолчал. – С чего ты взяла, что я убил?

– Да так…

– Нужно идти…

– Ты все сделаешь?

– Клянусь, Надя.

Заслышав звук открывающейся двери, Дайнека легла в кровать и отвернулась к стене.

– Ты спишь? – спросила Фима.

Немного подождала и тихо повторила:

– Ты спишь.

Глава 67 Ка-та-стро-фа…

Дайнека не спала, точнее, так и не уснула, когда утром позвонил команданте Монтанья.

– Бонжорно, синьорина Дайнека, ваши планы не изменились? Вы по-прежнему…

– Да, – сказала она.

– Тогда ровно в двенадцать вы должны быть в Главном почтовом отделении Венеции. Знаете, где это?

– У моста Риальто, однажды я проходила мимо.

– Постарайтесь прийти не раньше и не позднее. Это очень важно, от этого зависит ваша безопасность. За вами будут присматривать, но издали. Вы понимаете, о чем я?

– Я все понимаю, пойду по людным местам, спокойно и уверенно. Буду наслаждаться прогулкой.

– Наслаждаться… надо же выдумать такое! – Команданте Монтанья неожиданно рассмеялся. – Пока вы не получили письма, я спокоен за вас, но как только купчая окажется в ваших руках… С этого момента – никаких гарантий. Лишь одно обещаю вам – мои люди и я сам будем поблизости. – Теперь в его голосе звучали нотки беспокойства.

– Хорошо… – Дайнека опустила трубку и перевела взгляд на Фимину кровать.

Фима сидела, сложив руки на коленях, сгорбившись и опустив голову.

– Я не иду сегодня в школу, – сказала Дайнека.

– Знаю, – ответила Фима и быстро ушла в ванную.

Дайнека еще вчера поняла: она не сможет сказать Фиме, что знает всю правду. Выхода не было. Не в силах переступить эту черту, она готова была взять на себя всю меру ответственности, которую сама для себя определила.

Все решено.

В половине двенадцатого она вышла из подъезда отеля, посмотрела на небо и направилась в сторону площади Святого Марка. Дайнека была совершенно спокойна, поднималась и спускалась с мостиков, провожала взглядом проплывающие лодки, заглядывала в витрины магазинов.

По площади Святого Марка прохаживались немногочисленные туристы, садились и взлетали голуби. Тень от колокольни совсем втянулась и темным пятном лежала на мраморных лавочках и парапете у ее подножия.

Дайнека, не торопясь, проходила по узеньким улочкам и пьяцеттам. Наконец увидела широкий мраморный подъем на мост Риальто. Не доходя до него, свернула направо, потом повернула еще раз. Одновременно с тем, как увидела дверь в почтовое отделение, она услышала глухой отзвук далекого колокольного звона.

Двенадцать.

Служащий почты, мужчина лет сорока, выслушав ее просьбу, любезно попросил:

– Ваш паспорт, синьорина…

– Вот.

Через мгновение паспорт и конверт оказались в ее руках. Дайнека узнала почерк Маурицио. Она положила паспорт в карман куртки, а письмо, выйдя за дверь и остановившись посреди улицы, сунула в сумку. Потом повесила сумку на плечо и боковым зрением отметила, что вокруг не происходит никакого движения.

Она пошла обратно. Пытаясь считать шаги, непроизвольно заглядывала в глаза прохожих. Шагала и каждую минуту ожидала удара, или толчка, или того, что у нее отнимут сумку.

Вглядевшись в лицо мужчины, резко вынырнувшего из магазина, Дайнека поняла – это он. Сжавшись, она продолжала идти навстречу, не отрывая от него взгляда. Мужчина приблизился вплотную… и прошел мимо, даже не задев ее плечом.