Венеция. История города

Король написал из Вены 24 мая и объявил о своем намерении посетить Венецию. Он рассчитывал прибыть 18 июля, и за оставшееся до его приезда время правительство, как всегда проявив блестящие организаторские способности, спланировало для своего дипломатически важного гостя разнообразную и содержательную приветственную программу. Поселившись в палаццо Капелло на Мурано накануне своего официального приема, Генрих приказал, чтобы его инкогнито привезли в город на лодке: ему хотелось прогуляться ночью на гондоле по Большому каналу. Во время торжественной церемонии дож Альвизе Мочениго провел короля в церковь Сан-Николо на Лидо, у входа в лагуну: традиционно именно здесь приветствовали могущественных чужестранцев. Перед церковью венецианцы быстро возвели несколько впечатляющих временных построек: тройную триумфальную арку (15 м шириной, 5 м глубиной, почти 14 м высотой), через которую король, дож и их свиты проследовали в ложу (24 м длиной, 12 м шириной и примерно 10 м высотой), построенную Андреа Палладио — экспертом не только в области монуметальной архитектуры, но и в искусстве «хрупких декораций». Ложу украшали картины лучших художников, Веронезе и Тинторетто, гирлянды цветов и королевские гербы. Здесь находился алтарь, трон под пурпурным балдахином, белые и золотые шелка, драгоценные ковры и статуи. (Большую часть этих подробностей можно обнаружить у М. делла Кроче в «Истории знаменитого прибытия в Венецию сиятельного Генриха III», опубликованной 1547 году, где прославляется как Светлейшая, так и сиятельный Генрих.)

Полюбовавшись убранством ложи и выказав положенное восхищение, гость взошел на государственный корабль «Бучинторо». Когда он приблизился к Сан-Марко, с галер, расставленных вдоль острова Сан-Джорджо, ударили пушки и на всех кампанилах города зазвонили колокола. Последовал прием во Дворце дожей. И наконец, короля отвезли в палаццо Фоскари — и здесь пышность и блеск изумляли взор. По такому случаю вестибюль украсили гобеленами, потолок затянули синей тканью с золотыми звездами. В спальне стояли мраморные столы, камин с позолоченными кариатидами (работы Алессандро Витторио), все было задрапировано золотыми и серебряными тканями, алым шелком и бархатом, а проходил король по мозаике, созданной по эскизу Веронезе.

Генрих, по правде говоря, провел во дворце совсем немного времени, ведь ему пришлось посещать разнообразные приемы и пиры, а кроме того, он инкогнито ходил гулять по городу. Но время от времени ему удавалось немного поспать здесь. А 20 июля под окна дворца приплыли несколько плотов и принесли с собой огромную печь и мастеров с Мурано. Несколько часов к великому удовольствию короля те выдували стекло, демонстрируя ему свое искусство, и некоторые их творения король купил. Он выделялся своей страстью к оригинальным вещицам, «диковинкам» даже среди принцев Возрождения. Особенно его восхитил банкет, где тарелки, стаканы, вазы и украшения на столе, и даже его собственная салфетка были сделаны из сахара. Тому же вкусу к удивительному (по крайней мере, для иностранца) отвечала и встреча с Вероникой Франко, известной куртизанкой и поэтессой, которая одарила высокого гостя не только вполне ожидаемыми ласками, но еще и преподнесла собственный портрет, сопроводив его сонетом.

Генрих посещал балы и торжественные церковные службы, побывал в одной из первых опер в мире и на собрании Большого Совета, созванном в его честь. Однажды утром он увидел в Арсенале каркас судна, а вернувшись вечером, обнаружил, что судно полностью оборудовано и готово к отплытию. (Секрет такой скорости заключался не только в мастерстве и опыте арсеналотти, но и в том, что все детали были изготовлены заранее.) Дож и Синьория, конечно же, стремились навести короля на мысль, что люди, строящие корабли с подобной скоростью и устраивающие такие празднества, станут стоящими союзниками для Франции в Европе, которой все больше угрожала растущая мощь Филиппа II Испанского. Дож лично явился в палаццо Фоскари, чтобы со всей любезностью, но еще более откровенно донести до его величества эту идею. Все было сделано для того, чтобы Генрих запомнил визит в Венецию. Но и не только он: Вольпоне, герой одноименного сочинения Бена Джонсона, еще в 1607 году решил, что Селия не сможет устоять перед тем, кто все еще, как он утверждает, «так свеж, так полон жизни, радостен и пылок», как

…во время представленья сцены
Из той комедии, что мы давали
На празднествах в честь Валуа. Тогда
Играл я Антиноя и привлек
Вниманье дам, следивших восхищенно
За грациозным жестом, нотой, па[11]

.

Палаццо Джустиниан