Венеция. История от основания города до падения республики

В тысяча триста десятом году,

Только вишни с деревьев сняли,
Старик Баджамонте прошел по мосту,
И Совет десяти основали.

Старинная венецианская песня,

из книги Иоанна Георга Гревия «Великолепнейшая слава града Венецианского»

(V том серии «Сокровищница древностей Италии»)

К весне 1310 г. дож Пьетро Градениго стал самым ненавистным человеком во всей Венеции. Подавляющее большинство подданных продолжали оплакивать свои потери, и почти все возлагали именно на него вину за папское отлучение, которое не только напрямую отразилось на жизни каждого мужчины, женщины и ребенка в республике, но и привело практически к полной остановке торговли. Особенно тяжко пришлось купцам: обреченные на разорение на этом свете и вечные муки – на том, они не скрывали возмущения человеком, которого по праву считали виновником своих бед.

Очередным сокрушительным ударом стали вести о падении Феррары, достигшие лагуны в последние дни августа предыдущего года. До этого верили, что у дожа еще остается шанс выйти победителем. Конечно, уже тогда Венеция несла материальные потери: обладание Феррарой и контроль над рекой По не слишком помогли бы ей в условиях многосторонней блокады. Но по крайней мере кое-что оставалось при ней и позволяло не потерять лицо. Ныне и эта возможность исчезла. Продолжалась война, продолжался и интердикт, но надежды на победу не оставалось. Все жертвы оказались напрасны. Враги Пьетро Градениго начали заявлять о себе громче. В зале Большого совета и за его пределами они твердили снова и снова: дож Градениго предал республику; Якопо Кверини и его последователи никогда не упускали шанса выступить против политики, которая повлекла за собой бесчестье и катастрофу; если бы дожем стал Джакомо Тьеполо, как того хотел народ, Венеция не находилась бы в таком бедственном положении: не пришлось бы воевать с папой, и вся торговая империя венецианцев не рушилась бы у всех на глазах, в одночасье погубленная тем непревзойденным политическим идиотизмом, до которого докатился их мудрый совет и многие из лучших ее граждан. Старые семейства, всегда пользовавшиеся поддержкой народа, еще раз доказали свою дальновидность, трезвомыслие и неопровержимую правоту. Репутация же Пьетро Градениго как государственного деятеля упала заодно с его популярностью до самого дна лагуны.

Но Градениго еще оставался дожем и не потерял хватки. Демонстрации и уличные стычки, хоть и стали чаще, жестоко пресекались его охраной, главами контрад (Capi di Contrada)[145], грозными стражами порядка (signori di notte) и самим Пьетро, который не обращал внимания на чувства народа и не утратил прежней надменности. Недовольство росло, и в сложившихся обстоятельствах поводом для взрыва могло послужить что угодно. В итоге таким поводом стало довольно незначительное событие: на должность одного из шестерых советников дожа выдвинули кандидатуру Доймо, графа острова Велья[146]. Якопо Кверини яростно выступил против, напомнив всем, что далматинским графам не разрешалось занимать никаких государственных постов, не считая членства в Большом совете и pregadi. Кверини опирался на писаные законы республики и был совершенно прав, но кандидатуру Доймо все равно утвердили.

Чаша терпения Тьеполо, Кверини и их последователей переполнилась. Снова вспыхнули уличные бои на Пьяцце и в других местах города, и в ходе этих стычек один из Дандоло тяжело ранил одного из Тьеполо. Казалось, гражданской войны уже не избежать. Правительство срочно объявило запрет на ношение оружия. Это была разумная мера, но, к сожалению, она дала обратный результат. Через день или два один из «владык ночи» (signori di notte, двойная магистратура ночных стражей города) остановил на улице Пьеро Кверини делла Ка̕Гранде и приказал его обыскать. В ответ Кверини мощным ударом сбил стража порядка с ног. К тому устремились на помощь; не прошло и нескольких минут, как весь квартал звенел оружием. Пьеро арестовали, признали виновным и подвергли наказанию. Но этим дело не кончилось. Его брат Марко еще раньше затаил обиду на дожа, который публично обвинил его в трусости за бегство из Феррары. Марко втайне собрал своих друзей, и те, как он и предвидел, охотно согласились, что Пьетро Градениго больше не должен занимать свой пост. Но совет, который они дали, был на первый взгляд неожиданным. Они предложили Марко вернуть с материка и поставить во главе заговора его зятя Баджамонте Тьеполо, некоторое время назад отправившегося в добровольное изгнание.