FALSAQUE MAJESTATIS DAMNATO
CALUMNIA INDICII DEJECTA
HONOR SEPULCRI ET FAMAE INNOCENTIA
X VIRUM DECRETO RESTITUTA
MDCXXII[335]
41
Дзено против Совета десяти
(1623 –1631)
Красноречивый народный оратор с хорошо подвешенным языком, пылкий и щедрый, всем известный своей честностью, однако при этом человек беспокойного ума, готовый вступить в спор и способный подкрепить свои аргументы ссылками на закон и на общественное благополучие; вечно жаждущий площадных аплодисментов, он всегда желал спровоцировать какие-нибудь публичные дебаты, в которых мог бы блеснуть.
Смерть Антонио Приули не особенно опечалила его подданных. Он подавал большие надежды, но в итоге всех несколько разочаровал. Надо признать, что правление его выдалось нелегким, поскольку началось в разгар событий, окружавших заговор Бедмара, а закончилось посмертным оправданием Фоскарини, которого Приули судил вместе с другими судьями. Но дело было не только в этом. Приули не отличался распутством (да и трудно представить, как бы ему это удалось с учетом условий, в которых был вынужден жить дож), однако он производил впечатление человека, который относится к своим обязанностям недостаточно серьезно, словно ему не хватало той самой последней толики герцогского достоинства; так что, когда 12 августа 1623 г. он умер в возрасте семидесяти пяти лет, вскоре после возвращения со своей виллы на Бренте, люди перешептывались о том, что он мог бы прожить на несколько лет дольше, если бы вел более размеренную жизнь. Его похоронили в церкви Сан-Лоренцо, но в ней нет ни памятной доски, ни даже надписи, отмечающей место его упокоения.
Его преемник Франческо Контарини правил в течение 15 месяцев, омраченных, пусть и не слишком сильно, одной из тех второстепенных войн, которые часто бывают отражением гораздо более серьезных столкновений в других местах, однако их обычно удается удерживать в достаточно узких границах, и потому они оказывают мало влияния на происходящее на европейской сцене. Именно такой была война за Вальтеллину – длинную горную долину, по которой течет река Адда, берущая начало в Юго-Западном Тироле и впадающая в озеро Комо; в те времена она на протяжении примерно 70 км своего течения служила северо-западной границей Венеции. Когда в 1618 г. началась Тридцатилетняя война, долина, составлявшая часть преимущественно протестантского кантона Гризон, стала крайне важна для Испании как единственный прямой путь сообщения между оккупированным Испанией Миланом и находившейся под властью Габсбургов Австрией. Два года спустя долину захватили испанские войска.
За этими событиями с понятной тревогой следили Франция, Савойя и Венеция, в 1623 г. заключившие между собой союз, чтобы изгнать захватчиков и восстановить статус-кво; однако прежде, чем они успели это сделать, испанцы передали все крепости в долине в руки папы. Это был блестящий ход (вернее, он таковым задумывался), основанный на предположении, что кардинал Ришельё, недавно получивший власть во Франции, подчинится авторитету папы, однако испанцы составили о кардинале неверное суждение. В ноябре 1624 г. 3000 французских и 4000 швейцарских пехотинцев вместе с 500 кавалеристами вошли в Вальтеллину при мощной поддержке венецианцев и к концу года вытеснили оттуда все папские гарнизоны, чьи захваченные штандарты были вскоре возвращены в Рим со всеми знаками уважения. В 1626 г. за этой короткой и вполне успешной кампанией последовало заключение франко-испанского договора, подписанного в арагонском Монсоне; согласно этому договору Вальтеллина должна была стать самоуправляемым римско-католическим государством, чью независимость совместно гарантировали Франция и Испания, а все крепости в ней навсегда разрушались.
Венеция и Савойя пришли в ярость. Какое право имел Ришельё заключать сепаратный мир, даже не посоветовавшись с ними и взявшись единолично договариваться с бывшим врагом о том, как распорядиться территорией первостепенной стратегической важности? Венеция особенно горько сетовала по поводу разрушения крепостей, которые считала совершенно необходимыми для сохранения свободных путей коммуникации.