Читаем Венеция в русской литературе полностью

Венеция в русской литературе

Только к вечеру сад опустеет,от зачеркнутых строчек темно,ладно, ладно — тебе напеваетв приоткрытое ветер окно,ладно, ладно, спроси себя: где я,а ответу — не хочешь, не верь:за окном догорает Помпеяи Венеция плещется в дверь.

(В. Литусов. «Только к вечеру сад опустеет…»)

Особенности венецианского диалекта с чем-то средним между з и с на месте ц в названии города позволили отдельным авторам анаграммировать имя города в нагнетании свистящих согласных. Очень заметно это в ранней «Венеции» Б. Пастернака:

Я был разбужен спозаранкуБряцаньем мутного стекла.Повисло сонною стоянкой,Безлюдье висло от весла.Висел созвучьем СкорпионаТрезубец вымерших гитар,Еще морского небосклонаЧадящий не касался шар……И пеной бешеных цветений,И пеною взбешенных мордСрывался в брезжущие тениРуки не ведавший аккорд.

Во второй редакции этого стихотворения тенденция к анаграммированию имени города через свистящие, как и тенденция к анаграммированию вообще, выражена гораздо слабее. Б. Пастернак словно стремится убрать слишком очевидные созвучия, хотя в некоторых строфах, в ослабленном, по сравнению с первой редакцией, варианте анаграмма Венеции все-таки возникает:

Он вис трезубцем СкорпионаНад гладью стихших мандолинИ женщиною оскорбленной,Быть может, издан был вдали.

Анаграмматическая игра с-з-ц заметна в последней строфе «Веницейской жизни» О. Мандельштама:

Черный Веспер в зеркале мерцает,Все проходит, истина темна.Человек родится, жемчуг умираетИ Сусанна старцев ждать должна.

Позднее, в 70-х годах, это анаграмматическое сочетание прозвучит в стихотворениях И. Бродского:

Венецийских церквей, как сервизов чайных,слышен звон в коробке из-под случайныхжизней. Бронзовый осьминоглюстры в трельяже, заросшем ряской,лижет набрякший слезами, лаской,грязными снами сырой станок.

(«Лагуна»)

Тот же тип анаграммирования обнаруживается и в сложной анаграмматической системе стихотворения Б. Ахмадулиной «Венеция моя»:

— Не лги! — Но мой зубок изгрыз другой букварь.Мне ведом звук диеза и бемоля……Труп розы возлежит на гущине воды,которую зову как знаю, как умею…

Наиболее близкие к русскому звучанию имени города анаграммы типа венец, в-н-ц, в-ц, ц-и-а и тому подобные порой оказываются отчетливо связанными с популярным образом Венеции как царицы моря:

Не обещай, лукавая голубка,Не обольщай гаданьем воровским,Не покорить Венецию слезамиИ царскою цевницей не пленить.

(М. Степанова. «Не обещай, лукавая голубка…»)

И, наконец, венец пустого неба,Ингерманландскою Венецией горишь.

(В. Коллегорский. «Город. Фантасмагория», 1996)

Однако возможны варианты подобного анаграммирования и вне данной семантической связки, к примеру, через взаимоанаграммирование созвучных имен:

О пышность виденья, о грусть увяданья!Шелков Веронеза закатная Кана,Парчи Тинторетто… и в тучах мерцаньяОсенних и медных тонов Тициана.

(М. Волошин. «Венеция»)

В общем, звуковая формула с ц — явление довольно частое, представленное разнообразными, порой оригинальными смысловыми и фонетическими перекличками со словами цвет, ревнивцем, сопернице, отрицает, поцелуев и т. п.:

Быть может, венецейской девыКанцоной нежный слух пленя…

(А. Блок. «Слабеет жизни гул упорный…»)

Цвет не скажу какой, не знаю. Знаю, ктосодеял этот цвет, что вижу — Тинторетто.

(Б. Ахмадулина. «Венеция моя»)

Перейти на страницу: