Венганза. Рокировка

Всё еще слышала учащенный стук сердца в груди, но прежний испуг отступил. Увидеть здесь именно сегодня брата отца стало настоящей неожиданностью. С момента моего возвращения нам ни разу не довелось с ним встретиться. И не сказать, будто я горела желанием, чтобы наши пути пересеклись, но даже при наличии подобного порыва я бы не стала этого делать, после того как Андрес убедил меня в опасности, которую представлял Иван. Дядя никогда не воспринимался мной как близкий человек или тот, с кем нравилось находиться рядом. Было в нем что-то такое, что настораживало и заставляло держаться подальше. А теперь, когда я не могла доверять кому-либо, он вызывал столько же страхов, как и любой другой незнакомый человек.

— Что ты тут делаешь? — оглянулась проверить, нет ли кого-то еще в доме, и почему Андрес не вошел следом за ним.

— Пришел взять кое-какие документы.

— Здесь что-то еще осталось?

— Да. Эти, — широко улыбнулся, поднимая вверх папку. — А ты, смотрю, куда-то торопишься? — сделал несколько шагов вперед, перемещаясь в луч света, падающий ему на лицо, разрезая его наискось и оставляя одну часть во тьме.

— Я? Да-а-а-а. Немного не по себе находиться здесь, когда всё такое безжизненное, — обняла себя руками, пряча мурашки, выскочившие на коже.

— Тогда зачем вернулась сюда?

— Хотела забрать личные вещи. Ты же знаешь, какие мы девушки сентиментальные, — улыбнулась, стараясь изобразить беззаботность, а сама внимательно следила за Иваном, опасаясь упустить из вида любые перемены в настроении.

— Ты всегда была очень нежной девочкой, — задумчиво проговорил он, а у меня кожа покрылась холодным потом от его тона. — Слышал, ты собралась уезжать из города?

— Планируем поехать с Пабло в круиз.

— Тебе необходим отдых после всего случившегося. Жаль, что тебе пришлось пройти через такое из-за мексиканского ублюдка.

Я сжала губы, не собираясь разговаривать на эту тему. Плевать, какую именно игру он затеял, но я не стану ворошить этот улей, добровольно подставляясь под жала воспоминаний, боли и предательства.

— Значит, ты снова с ним? — не дождавшись от меня реакции на его комментарий, продолжил Иван. — Диего был не достоин тебя. Думаешь, он в курсе о вас с Пабло?

Имя Ангела, всколыхнуло рой ненужных эмоций, от которых я училась избавляться. Но только пока что выходило наоборот. Каждый новый день боль лишь усиливалась, и оставалось надеяться на чудотворное свойство времени, умеющего залечивать даже самые тяжелые травмы.

— Думаю, да, — ответила, надеясь, как можно скорее избавиться от его бессвязной болтовни, узнать, что же ему, черт возьми, нужно, и избавиться от навязчивого общества.

— Верно, девочка. Твоя жизнь продолжается, и нечего запирать себя и наказывать вместе с ним.

— Не буду.

— Умница, — улыбнулся, обнажая гниющие у корней зубы.

— Ну, я, пожалуй, пойду, — чувствовала себя неспокойно, хотелось как можно быстрее прекратить этот фарс, и уйти в безопасное место.

— Да, конечно.

Выдохнула, услышав утвердительный ответ.

— Только…

Замерла, зная, что могу ожидать от этого человека чего угодно.

— Не могла бы ты поставить несколько подписей перед уходом?

— Каких?

Я знала, что не просто так он заявился сюда одновременно со мной. И скорее всего, Иван следил за домом, раз узнал о моём приходе, что уже само по себе не могло являться хорошей новостью. Я ему нужна, и вряд ли ради теплого объятия или напутственного слова. По всему поведению дяди явно читалось нетерпение. И пусть бумаги отца на бизнес, дом — и все вместе взятое, представляющее ценность, не имели для меня ровным счетом никакого значения, отдавать это ему, зная, как он распорядится всем, оставшимся от нашей семьи имуществом, не вызывало воодушевления. Я бы предпочла пожертвовать все на благотворительность или даже спустить с молотка, но ни в коем случае не позволить жадным руками дядюшки заграбастать это себе и окончательно очернить память об имени Асадовых. Но затем вспомнились последние встречи с отцом, мамины приглушенные рыдания в подушку по ночам, когда она считала меня давно уснувшей, ненавистную клетку, уготованную мне в качестве будущего, и тогда испарились последние капли ностальгии.

— Слушай, дочка, — произнёс он, надев льстивую улыбку.

Меня передернуло от его неестественной доброжелательности и слова, которым он не имел права называть меня.

— Ты знаешь, я стараюсь поддерживать дело твоего отца и не дать ему потонуть. Но, не имея на него официальных прав, не могу проводить законные сделки, и это как отпугивает большую часть его старых партнеров, так и кажется мало привлекательным для новых. И стоит тебе поставить подпись вот здесь, — открыл папку, показывая на место в документе, — как я смогу управлять его бизнесом официально. Естественно, часть доходов будет перечисляться тебе, — тут же затараторил он, пытаясь убедить меня в правдивости лжи.

— Я подпишу. И не нужно никаких отчислений, — протянула руку, намереваясь покончить со всем необходимым и оставить всё позади.