Я находился словно где-то в параллельной вселенной, обнимая Марину, лежащую в моих руках после того, как она растопила лёд между нами, показав истинные эмоции. Крепко сжимая её в объятиях, я не размыкал руки, опасаясь, что она может упорхнуть в любое мгновение, и всё, что было до этого момента, окажется лишь чертовым сном. У меня в груди творилось что-то, не поддающееся никакому описанию. Я был готов на любые подвиги ради нее, и неважно, насколько безумными они должны быть. Мне хотелось положить к ногами Котёнка целый мир, лишь бы она всегда вот так же мирно спала в моих руках, позволяла любить себя и никогда не покидала меня. И в то же время я знал, что это все временно. До конца не понимая мотивов того её рокового сообщения, я чувствовал, как наше время истекает, совсем как волны, которые неизбежно оставляли берег и возвращались в океан. Этот страх не позволял полностью отдаться счастью, нависая над нашими головами гильотиной, настроенной прекратить тихие мгновения спокойного блаженства.
Размеренное дыхание Марины успокаивало злых демонов, владеющих моей душой вдали от нее. Вдыхая её запах, слушая стук сердца, наконец-то пребывал в гармонии с окружающим миром. Словно не существовало ничего, кроме девушки на моей груди и меня. Хотелось верить, будто вселенная решила дать мне второй шанс, чтобы все исправить и никогда не отпускать её от себя. Мне больше не требовалось доказательств её чувств ко мне. Этот вечер, её прикосновения и то, как она на меня смотрела, говорили громче любых клятв. Я видел: Марина любит меня так же сильно, как и год назад. Как бы Котёнок не убеждала меня в обратном, сегодня я получил ответ на главный вопрос. Не оставалось сомнений, что её сердце принадлежало мне, как и она вся. И плевать на все, что осталось в прошлом. Я намерен заставить её забыть о каждом проклятом моменте, из-за которого она сбежала от меня и так отчаянно не желала впускать обратно в свою жизнь. И теперь, когда мы сдвинулись с мертвой точки, сделаю что угодно, но верну её, верну своё счастье.
Марина пошевелилась, пряча руки у меня на груди. Я и забыл о том, что вокруг нас была абсолютная ночь, и температура воздуха опустилась гораздо ниже, чем во время нашего приезда в бухту. Осторожно вытянул руку, схватив куртку, и накинул ей на спину, укрывая от ночной прохлады. В груди потеплело при мысли, что могу вот так всю жизнь заботиться о ней и защищать от всего и всех. И эта мысль совсем не показалась странной, скорее наоборот, она дарила надежду.
— Спасибо, — тихо проговорила Чика.
При звуке голоса Котёнка сердце споткнулось, застучав быстрее о грудную клетку. Она проснулась, и это могло означать, что наше расставание близко.
— Надо было сразу тебя укрыть, чтобы не прерывать сон.
— Тогда не было необходимости, — почувствовал, как она улыбнулась.
Подумав о том, что она намекает на то, как я выбивал из неё стоны чуть ранее этим вечером, ощутил, как член очнулся ото сна, пошевелившись.
— Если это единственный способ поддерживать тепло в твоём теле, тогда нам не следовало останавливаться, — улыбнулся в ответ, забыв о появившемся вновь напряжении.
— Не думаю, что Вы, Мистер Альварадо, способны трудиться без перерыва, — слегка поерзала по мне, окончательно пробуждая мой организм.
— Это вызов, Чика? — осторожно взял её за подбородок, приподнимая лицо, чтобы разглядеть его выражение.
— А ты готов его принять? — в её глазах плясали лукавые искорки, глядя на которые, хотелось улыбаться вечно.
— Мне кажется, ответ на этот вопрос очевиден, — пошевелил бедрами, уткнувшись ей в живот уже болезненно твердым членом.
— М-м-м, — задумчиво протянула. — Я не совсем понимаю, о чем вы, мистер Альварадо, — прикусила губу.
Посмотрев, как краснеет губа в месте укуса, безумно захотел целовать её до тех пор, пока губы полностью не окрасятся в такой же алый цвет.
— Что ж, похоже, стоит тебе напомнить, с какой готовностью я принимаю каждый вызов, — одним движением перевернулся, укладывая её спиной на песок.
— Ах, — вырвалось от неожиданности у Марины. — До сих пор не понимаю, о чем ты, — обхватила тонкими пальцами эрекцию, проведя ладонью вверх-вниз.
Стоило ей коснуться моей плоти, как я зарычал от нестерпимого желания оказаться снова в ней. Марина дразнила меня, и это возбуждало сильнее любого порно. Видеть её беззаботной и счастливой — значило для моего либидо ничуть не меньше, чем для сердца. И понимание, что улыбка на её губах вызвана мной, а не кем-то другим, сводило с ума от счастья.
— Кажется, я наконец-то вижу, как сильно ты любишь вызовы, — продолжила дразнить меня рукой.