Венок для незнакомки

На меня нехорошо посмотрели. С этой минуты экскурсия превратилась в сущее наказание. Яхта вышла в море — синее-пресинее, развернулась под горой-левиафаном и поплыла на восток, где береговая полоса представляла собой сплошные камни. Боря-шкипер заунывно перечислял местные символы, а я сидела, подрагивая, тупо улыбалась и подсматривала за членами «экспедиции». Кроме меня их было семеро. Подозрительны были все — даже подросток лет тринадцати с надутой физиономией. Люди сидели по бортам, и периодически кто-нибудь из них смотрел на меня. В этом не было бы ничего странного, если бы... не этот взгляд в спину. Думаю, это не эсбэушник Полипчука, приставленный меня охранять, — зачем ему так смотреть? Это не мог быть человек покойного Рокота — их войско деморализовано. Это мог быть только...

Впрочем, я могла и паниковать — в этом нет ничего необычного. Но чем дальше мы плыли, тем больше крепла уверенность, что дела мои неважны. Их было семеро: капризный подросток с серьезной женщиной моих лет; хмурый тип с трехдневной щетиной; семейная пара — немолодая, но явно склонная к экстриму; еще двое — вроде отца с сыном: у сынка бицепсы, да и папа не слабак...

Хмурый тип с трехдневной щетиной беспрестанно курил. Иногда бросал на меня не очень ласковые взгляды, но, впрочем, без видимой угрозы. Сынок также посматривал в мою сторону, стараясь выглядеть суперменом. Лысоватый мужик с крепкой шеей — по виду вылитый «папка» — иногда перехватывал его взгляды, ухмыляясь при этом в колючие усы. При этом все перечисленные умудрялись вертеть головами, впитывая впечатления, чего никак нельзя было сказать обо мне.

А лодка между тем продолжала тарахтеть вдоль береговой полосы. За кормой осталась «Спящая красавица» — высоченная скала, имеющая в верхней части профиль лежащей женщины. Череда островерхих глыб-островков на фоне заросших соснами холмов. Показалась сплошная каменная стена, под крутым углом сползающая в море. В ней и притулились гроты — черные трещины у самой воды. В одну из таких узких пещер мы и вошли, сбросив ход до минимума. Дамочка взвизгнула, когда огрызок скалы чуть не протаранил борт. Снисходительно посмеиваясь, Боря-шкипер оттолкнулся рукой от стены. Лодка сдвинулась в центр и остановилась в сужающейся горловине грота.

— Можно нырять, — великодушно разрешил Боря. — Дальше не протиснемся, ну ее на фиг.

«Сынуля» мигом разоблачился до плавок, эффектно вошел в воду. Вынырнув, ухватился за острые гребни, стоящие частоколом, и полез на стенку. Добравшись до ниши, образованной сдвинутыми пластами, принял небрежную позу, в коей его и запечатлел из мыльницы «папуля».

— Тетя Таня, и я так хочу, — капризно заныл отрок.

— Перебьешься, — спокойно ответствовала дама, нарочито медленно оголяясь до купальника.

Все как по команде оставили свои насущные дела: «сынуля» из ниши перестал пялиться на меня, а переключился на соседку, «папуля» сделал второй снимок, чем ничуть не смутил даму; щетинистый тип попридержал у рта зажигалку, а затем и вовсе отложил сигарету; у мужа экстремалки обнаружилось временное косоглазие; шкипер Боря одобрительно захмыкал; и лишь одна экстремалка отнеслась к эротической минутке без понимания.

— Вы ныряете, девушка? — строго спросила она меня.

— А что? — пробормотала я.

— Ничего. Вы лестницу загораживаете.

Вот балда. Я машинально подвинулась. Она ступила на закидной трап, опустилась по грудь и поплыла, загребая сильными руками.

— Странно, — обернулась она к мужу, — я считала, что вода будет холоднее.

— А здесь вода слоями, — объяснил шкипер. — Верхний слой теплый. А если хотите попасть в холодный, придется хорошо нырнуть. Но я бы не рекомендовал...

Этого оказалось достаточно, чтобы все колеблющиеся оказались в воде. Щетинистый по примеру «сынули» сиганул с борта, остальные воспользовались трапом. Последним по ступеням съехал подросток — вцепился в нижнюю перекладину и прилип с визгом к яхте. Сопровождающая его дама на чадо даже не оглянулась — она уже уплывала в темень грота.

Осталась только я.

— Вы боитесь, — хмыкнул шкипер. — Утонуть не успеете, не бойтесь.

— А глубина здесь большая? — обреченно спросила я.

— А кто же ее мерил, — пожал плечами Боря. — Метров тридцать — сорок. У этих скал в девятнадцатом веке английские корабли в охотку тонули.

Я разделась и вошла в воду. Не будет злоумышленник при всех чинить мне каверзы. А утонуть по неосторожности я не боялась. Такие, как я, умирают от рук тех, кого они достали!

На борт я тоже поднялась после всех, когда последнее подозрительное лицо покинуло воды грота. Позже мы опять пару раз останавливались, когда догнали одну из яхт нашей туристической группы (я хотела перескочить на нее, но, пока грызла ногти, терзаемая сомнениями, лодки расцепились), и второй раз — у весьма подозрительного отверстия в монолите, из которого под напором выдувало брызги воды.

— Салон красоты, — туманно бухнул Боря. — Пока все туда не поднырнут, дальше не поеду. Сами потом благодарить будете.