Венок из роз

Взгляд Роуз скользнул по постели и её осенило: вот же, оно, решение. А вон наверху крюк для масляной лампы. Она худенькая, он её выдержит. Не давая себе время на колебания и сомнений, девушка ловко скрутила жгут из простыней, сделав удавку.

Конечно, религия запрещает самоубийства, призывая к смирению. Но в её случае это вовсе не слабость – нельзя позволить повториться насилию. Этот человек, возможно, убийца её отца и сестры, не исключено, что и Вольф пал его жертвой. Подобная связь с убийцей не имеет право на существование.

Роуз, решительно встав на табурет, продела голову в петлю, внутренне холодея от ужаса. Осталось сделать только шаг.

«Господи, пощади мою душу грешную, – мысленно обратилась она к высшим силам. – Прости и защити».

Всё её существо протестовало против принятого решения. Воля к жизни боролась с принципами и упрямством. Роуз отказывалась подчиняться обстоятельствам, отказывалась смиряться с положением пленницы и рабыни, которую тиран может использовать, как захочет. Если она не может жить так, как должна, то и никак не будет.

Но на чисто физическом уровне её тело не желало мириться с необходимостью расстаться с жизнью. Роуз боялась боли, боялась неизвестности – её в равной степени пугала возможность того, что после смерти ничего нет, так и то, что её встретит строгий судия и спросит на то, что она собиралась сделать.

Девушка балансировала с петлёй на шее на краю табуретки, с колотящимся сердцем, никак не решаясь сделать последний шаг. Она хотела жить. Но продолжение существования виделось чередой унижений и… предательством. Позволять ситуации повториться, значит предать её чувства к Вольфу. Предать память отца.

Сделав глубокий вдох как будто собиралась нырять, Роуз решительно выбила табуретку из-под ног. Жгут огненным кольцом сжался вокруг шеи, перекрывая возможность дышать. Интуитивно она попыталась вернуть опору под ноги, но её не было.

В этот момент её охватил дикий ужас и в то же время торжество! Она смогла найти выход из ситуации…

Но ненадолго. Что за демон этот человек?! Словно стоял и ждал момента для красивого появления.

Уплывающее сознание мешало объективно оценивать происходящее, но для того, чтобы подхватить её на руки, ослабляя давление верёвки и вытащить девушку из петли, времени много не ушло.

Роуз, упав на пол, жадно хватало ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды. Она судорожно хваталась за саднящее горло. А перед глазами алым пятном мелькали одежды её мучителя.

Не успела она отдышаться, как охнула – Айдаган наотмашь ударил её по лицу. От пощёчины загорелась сначала одна, потому – вторая щека.

– Будь ты проклят! – вырвалась с искусанных губ Роуз.

Он навис на ней равнодушной высокой башней, его ноги пригвоздили её юбку к полу. С полным самообладанием, он жёстко схватил девушку за волосы и рывком поставил на колени, заставив запрокинуть голову и глядеть в его ничего не выражающее, белёсое лицо.

– Что всё это значит? – на ледяном лице не дрогнул ни один мускул.

Ни лицо, а маска. Застывшее на нём спокойное равнодушие хуже самой жестокой злости.

– Вам что за дело?! Вы своё уже получили! – прохрипела Роуз.

Каждое слово больно скребло по горлу, и говорить громче не получалось.

– Ты посмела испортить мои простыни. К тому же ты и сама моя собственность. Если я захочу перерезать тебе горло, то сделаю это, а до того времени никакого своеволия я не потерплю.

– И что ты сделаешь? – с вызовом вскинула голову Роуз. – Убьёшь меня? – засмеялась она с язвительным отчаянием. – Или изнасилуешь?..

Смех примёрз к губам под тяжёлым, ледяным взглядом. Захлебнулся, словно рыданьем.

Она испуганно сжалась, готовясь к очередному удару, когда он наклонился, чтобы подхватить под локоть и поставить на ноги.

– Я не стану тебя наказывать, – сообщил он голосом мягким, как шёлк или прохладным, как вода, – потому что сам не озвучил правила. Несправедливо наказывать человека за то, что ему не рассказали, правда? – проговорил он, мягко заправляя ей локон за ухо.

Роуз дёрнулась от протянутой к ней руки, но добилась лишь того, что руки мучителя оплели её талию железным кольцом.

– Правила очень простые и запомнить их несложно: ты делаешь только то, что я тебе разрешаю. Если я присылаю тебе поднос с едой – ты ешь; если я велю тебе принимать горячую ванну с лепестками роз и маслом сандала – ты так и делаешь. Если ты спишь на простынях, ты их не рвёшь и не портишь. Ты моя собственность и каждый волосок на твоей голове должен лежать так, как мне нравится. Ты не смеешь вредить себе, если я этого тебе не разрешу. Здесь всё понятно?

– Я не рабыня и повиноваться вам не собираюсь!

Белобрысый склонил голову к плечу и посмотрел на Роуз, чуть прищурившись:

– Ты знаешь, откуда берутся рабы?

– Рабами рождаются. Я – дочь графа Вестерлинга!..

– Когда ты не в силах отстоять собственные границы и независимость, когда признаёшь чужую силу, ты становишься рабом. Ах, да! Кажется, именно этим ты сейчас и занимаешься? – больно сжав её подбородок между указательным и большим пальцем принц Айдаган заставил Роуз запрокинуть голову.