«Венона». Самая секретная операция американских спецслужб

В конце марта 1945 года в Москве решили, что чрезмерная энергичность, проявленная Вовшин при добывании секретных сведений для КГБ, стала граничить с неосторожностью и что ее кураторы в Нью-Йорке, находясь под впечатлением объема получаемых от нее данных, утратили бдительность. В частности, обнаружилось, что в своих докладах Вовшин вовсю использует кодовые наименования, которые оперативники из КГБ применяли для обозначения различных правительственных ведомств США. Например, она употребляла слово «Банк» как синоним Государственного департамента, «Кабаре» – вместо Управления координации межамериканских отношений, и так далее. Эти кодовые наименования должны были знать только офицеры КГБ, но никак не агенты, вверенные их заботам. Из докладов Вовшин также следовало, что она буквально заставляла некоторых своих коллег снабжать ее конфиденциальной информацией и часто затевала слишком рискованные операции.

Предупредив нью-йоркскую резидентуру о том, что если о шпионской деятельности Вовшин станет известно, это весьма негативно скажется на отношениях между Советской Россией и США, Москва приказала предпринять все необходимые меры, чтобы «прекратить опасную деятельность Зоры».

С этой целью, по мнению Москвы, нужно было указать оперативнику, отвечавшему за связь с Вовшин, на его ошибки, «запретить Зоре одного за другим вербовать своих знакомых» и «в ультимативной форме предупредить Зору о том, что в случае, если она не выполнит инструкции резидентуры КГБ и предпримет какие-либо шаги без ее согласия, они немедленно прекратят все контакты с ней».

Вовшин проработала в Государственном департаменте США до сентября 1945 года включительно. В конце 40-х годов ФБР попыталось отыскать ее, но безуспешно. В 1949 году ФБР отправило в АНБ меморандум, в котором утверждалось, что в 1946 или 1947 году Вовшин тайно покинула пределы США и отказалась от американского гражданства. Скорее всего, узнав о разоблачениях, сделанных Элизабет Бентли, и получив сведения об успехах, достигнутых в ходе операции «Венона», во избежание крупного провала КГБ нелегально вывез Вовшин из США. В 1954 году ФБР дополнило свой меморандум, подготовленный семью годами ранее, сведениями о том, что Вовшин отправилась в Северную Корею, где работала медсестрой.

Помимо Хисса и Вовшин, у русских имелся еще один источник конфиденциальной информации в Государственном департаменте США. Лоренс Дагген поступил на службу в Государственный департамент в 1930 году. С 1935 по 1944 год он возглавлял «латиноамериканский» отдел. Затем Дагген работал дипломатическим советником в составе американской делегации в ООН и советником по внешнеполитическим делам при Генри Уоллесе[96].

В 1948 году ФБР допросило Даггена, и тот признался, что его дважды пытались завербовать русские, но не смог объяснить, почему он своевременно не доложил своему руководству об этих попытках. В ходе допроса Дагген категорически отрицал, что занимался шпионажем в пользу иностранного государства. А десять дней спустя он умер в результате падения с десятого этажа здания, где располагался его офис.

Многие весьма уважаемые люди, включая Самнера Уэллеса, бывшего заместителя государственного секретаря, и вдову президента Рузвельта Элеонору, выступили в защиту Даггена. Они назвали беспочвенными любые обвинения в адрес Даггена, касавшиеся его участия в какой-либо шпионской деятельности. Даже генеральный прокурор США Том Кларк, который лучше всех должен был знать, почему Дагген попал под подозрение, заявил, что Дагген был «лояльным служащим правительства Соединенных Штатов».

Однако и Уэллес, и госпожа Рузвельт, и Кларк, и многие другие представители американского истеблишмента глубоко заблуждались. На самом деле Дагген был агентом КГБ с солидным стажем.

Первым о связях Даггена с американским коммунистическим подпольем упомянул Чэмберс. Сделал он это на встрече с помощником государственного секретаря США Адольфом Берлем. По словам Чэмберса, еще в середине 30-х годов в ГРУ была получена информация о том, что Дагген симпатизирует коммунистам. Однако на предложение оказать посильную помощь подпольщикам-коммунистам Дагген ответил отказом. Борис Быков, офицер ГРУ, предпринял вторую попытку завербовать Даггена. И эта попытка сорвалась: неожиданно выяснилось, что Дагген уже работает на КГБ.

Из дешифровок «Веноны» следует, что в 1940-е годы Дагген продолжил свое сотрудничество с КГБ, начатое в 1930-е годы. В частности, с 1943 по 1944 год он сообщил КГБ о планировавшейся высадке англо-американских войск в Италии и Норвегии, предоставил данные о дипломатических контактах между США и Аргентиной, а также информацию о согласованной политике, которую собирались проводить Англия и США при освоении нефтяных месторождений на Ближнем Востоке.