Венсеремос!

Борьбу с буржуазными пережитками Вася начал, как только они добрались до главной спальни, посреди которой стоял грандиозный сексодром. Вася тихонечко запер дверь, пока Исабель продолжала перечислять необходимые изменения, а потом легонько толкнул жену в спину, от чего она взвизгнула и завалилась на кровать лицом вниз. Как он умудрился одновременно задрать ей юбку и расстегнуть себе ремень, Вася даже не понял, а просто упал сверху.

Полчаса прошли в счастливой возне и разбрасывании последних предметов одежды по всей комнате, Вася рычал, Исабель старалась не кричать слишком громко, но кого на Кубе удивишь криками из спален во время сиесты?

Отдышавшись и свернувшись клубочком под боком, Исабель требовательно спросила у Васи:

— Ну и почему великий индейский воин такой нетерпеливый?

Вася только расплылся в улыбке — ему было хорошо.

Впрочем, нетерпеливым оказался и товарищ Кузнецов — внизу задребезжал телефон и через минуту Пакита осторожно постучалась в дверь:

— К вам едут гости.

Вася вскочил, схватил штаны и, прыгая на одной ноге, натянул их:

— А как здесь оказалась Пакита?

— Написала ей в Париж, вызвала сюда, кубинцы помогли переехать, — Исабель причесывала и укладывала волосы, глядя в зеркало на туалетном столике. — Представляешь, она поначалу боялась, и очень удивлялась, что тут на улицах не расстреливают.

Ну да, Пакита же испанка, а там Франко уже тридцать лет промывает мозги. Коммунисты то, коммунисты се…

— Смешно. Ладно, — Вася заправил гимнастерку в брюки и затянул брезентовый ремень, — сделай, пожалйста, кофе для гостя и не задавай вопросов, что бы ты не услышала, хорошо?

— Ты такой таинственный, — похлопала ресничками Исабель и будто случайно спустила бретельку с плеча.

Вася от греха выскочил за дверь, успев увидеть высунутый язычок.

Кузнецов сумел удивить — Вася ожидал функционера в костюме, но в дом вошел совсем американского вида джентльмен в рубашке навыпуск, с короткими рукавами. Правда, при небольшом портфельчике.

— А вы неплохо устроились, Уасья.

— Ха, я этот дом впервые увидел несколько часов назад. Это все Фидель.

Пакита подала кофе, но Кузнецов, к удивлению присутствующих, отказался:

— Сердце. Что-нибудь полегче, лимонад или оранжад со льдом.

Исабель и Пакита вышли в кухню, Кузнецов проводил их взглядом.

— Фирма «Героический партизан» ваша?

— Де-юре моей жены. Де-факто один из наших источников финансирования, с согласия Че.

— Хорошая идея, надо будет сделать нечто подобное.

— Могу подарить еще одну.

В ответ на невербальный вопрос Вася рассказал, что Servicio Andino de Comunicaciones Rapidas в основном работает по заказам очень и очень небедных клиентов, которым срочно надо из одного города в другой, а порой из страны в страну. И когда в самолете летит пара таких людей, они разговаривают, а у пилотов и штурманов есть уши — Вася мог поклясться, что при этих словах в глазах Кузнецова мелькнуло уважение.

Вернулись женщины с напитками, но наверху проснулась и заплакала Уаска и мужчины снова остались одни.

— Это ваши летчики перебросили немцев?

— Да, мы задействовали всего два наших самолета, остальные арендовали израильтяне.

— Немцев мы, конечно, заберем, но вот как вывести их на открытый процесс? Надо легендировать их появление в Советском Союзе, но сделать это без контактов с Моссадом невозможно.

— Ну так установите их, — пожал плечами Вася. — Ради такого дела они не откажутся.

Евреи пока помалкивали, что Менгеле у них в руках, и потому время для согласования позиций имелось. Кузнецов помолчал, обхватил подбородок ладонью и пару раз провел подушечкой указательного пальца по бородавке на левой щеке, а потом полез в портфельчик.

— Я тоже с подарками, — он выудил небольшую книжечку карманного формата и передал Васе.

На голубой обложке значилось Poesia, касик настороженно раскрыл страницы… Спутник городского партизана! Та книга, над которой работали Гильен, Маригелла, куда вошли рекомендации найденного по просьбе Васи товарища Родолфо и наработки Дробова, не говоря уж о громадном опыте Второй Мировой.

— Тираж?

— Пятьдесят тысяч, — довольно улыбаясь, сообщил Кузнецов.

Вася снова пролистал книжечку — страницы скользили в руках, словно натерты воском.

— Мы поставили задачу предохранить от размокания. Не знаю, пропитка или пластик какой-то, — объяснил Кузнецов, — но может лежать под дождем до трех-четырех дней.

Касик все крутил книжечку, обнаружил вырванный лист и поднял недоуменные глаза на собеседника.

— Вы не поверите: тираж, дата подписания в печать, название типографии, год издания, фамилии художника и редактора. Пришлось удалять вручную.

Вася заржал, это ж надо, до чего печатники в СССР задрочены Главлитом, если даже на секретном издании по заказу КГБ ухитрились указать выходные данные! Он представил, как будет сиять Маригелла — как начищенный крузейро! — и как будет бегать от одного к другому, показывая книжечку и требуя немедленно разделить его восторги и засмеялся снова.

— Мы, конечно, перед отправкой проверили все экземпляры, но я бы советовал сделать это еще раз. Случайности — бич разведки.