Венские каникулы

Невдалеке от него лежал Владимир и видел, как метрах в двадцати похожий на итальянца заключенный перестреливался с залегшим за валуном солдатом. И вот "итальянцу" повезло – он попал, немец ткнулся лицом в землю, затих. Вахтанг еще раз нажал крючок, но в обойме патронов уже не было. Он привстал и глянул вниз на дорогу, вдруг закричал по-русски, с сильным акцентом грузина:

– Они всех убивают, проклятые звери!

Овчарка исходила пеной. Жерар отпустил ее, и животное упало на землю бездыханным. Конвульсивно задергались собачьи ноги. Жерар растерянно смотрел на нее:

– Я задушил ее… это же собака… я всегда любил собак…

– Это не собака, – зло ответил Владимир, выходя из-за дерева, – это такие же эсэсовцы… только в собачьих шкурах… Ты слышишь, они всех убивают… Ну, подождите, сучьи гады, – ругался Владимир и желваки перекатывались у него под скулами, – придет и ваша очередь. Придет, никуда не денетесь…

– А за нами больше никто не гонится, – Жерар огляделся. Им теперь не до нас… будут спасать свои шкуры…

– Тебя как зовут? – по-немецки спросил Владимира француз.

– Владимир…

– Ты русский?

– Русский, – по-немецки отвечал Владимир. – Я вон там видел, кажется, твоего соотечественника… Или итальянец. Он перестреливался вон с тем фрицем – видишь, валяется за валуном? – Два француза – это замечательно, – улыбнулся Жерар. – Итальянец тоже замечательно… Э-эй!

На зов из-за деревьев показалась согнувшаяся фигура Вахтанга. Одной рукой он держался за раненое плечо.

– Но был еще один, – сказал Жерар. – Сначала нас бежало трое. Тот был желтоволосый…

А выстрелы на дороге постепенно стихали. Смутно доносился рокот автомобильных моторов, команды офицеров.

– Вот он, – вдруг сказал Владимир. – Он рехнулся – побежал обратно к дороге.

Даниэль бежал к дороге. Сквозь стволы деревьев он видел, как из лагеря по дороге шли пять тяжелых грузовых автомашин. Остановились перед месивом человеческих трупов. Эсэсовцы быстро забирались в кузова машин

– Быстрее! Шнель! – слышались команды. – Американцы могут перерезать шоссе на Грюнвальд!

Несколько солдат еще ходили среди трупов, останавливались над ранеными и добивали их короткими очередями.

– Хватит! – закричал старший офицер. – Будь они прокляты! По машинам!

Громче взревели моторы, машины тронулись с места и покатили прямо по дороге, по мешанине трупов. Кровь большими пятнами залила каменистую дорогу. Причудливые лужи крови. Из-под колес грузовиков летели кровавые брызги, переламывались человеческие кости. Скрюченные мертвые тела лежали здесь и там… Даниэль изо всех сил бежал к дороге, отчаянно кричал:

– Негодяи! Ублюдки! Подлецы!

Жерар, Владимир и Вахтанг видели его с горного склона.

– Он с ума сошел, – сказал француз, – они его схватят!

– Черт с ним… – Владимир проверил патроны в обойме пистолета. – Раз ему так хочется…

– Как черт с ним? – вдруг по-русски с акцентом спросил Вахтанг. – Что говоришь, слушай? Как можно? Э-э-э! Сто-ой! – и он бросил автоматы и неловко побежал по склону вниз, держась за раненое плечо.

– Так он русский? – удивленно спросил Жерар.

– Советский…-ответил Владимир. – Кажется… грузин…

…Немцы уехали. Весеннее солнце заливало светом брошенный лагерь, горную дорогу, заваленную трупами заключенных. Даниэль брел среди убитых, бормотал вполголоса слова молитвы:

– Господи, прими с миром души усопших… . Появился на дороге Вахтанг. Левая сторона полосатой куртки у него заплыла кровью. Следом за ним появились на дороге Жерар и последним, нагруженный автоматами, – Владимир.

Даниэль склонился над одним заключенным, тронул его за плечо:

– Збышек? Вставай, Збышек!.. Ты слышишь? Они ушли…-Даниэль все сильнее тряс мертвого за плечо, губы кривились, лицо исказила гримаса гнева и боли. Ты слышишь меня, Збышек? Они ушли, грязные ублюдки! Ушли-и! Вставай, Збышек!

Жерар положил ему руку на плечо, но Даниэль резко сбросил ее. Все внимание поляка было приковано к мертвому Збышеку:

– Збышек! Вставай, дорогой! Мы свободны! Мы поедем домой! – Даниэль кричал и горное эхо множило его отчаянный крик. – Господи, не прощай им! За что, Боже милостивый, за что-о!? Никогда не прощай!! Мы будем жить, Збышек! Этим ублюдкам назло! Жи-и-ить, Збышек! Жи-и-ить!

Жерар пытался оттащить Даниэля от мертвого Збышека, но поляк сопротивлялся, на губах показалась пена, глаза, казалось, выскочат из орбит. Он вдруг упал рядом на дорогу, стал корчиться в судорогах, и слезы текли по изможденному лицу, и пена запузырилась в углах рта. Владимир и Вахтанг стояли и молча смотрели, как Жерар взвалил Даниэля на плечи, понес в сторону от дороги.

Владимир и Вахтанг пошли следом. Вдруг Владимир увидел мертвого немецкого солдата, подумал и начал стаскивать с него сапоги, брюки. Примерил на себя. Потом снял с солдата мундир. И вдруг замер – взгляд упал на лицо немца. Он совсем молод, этот солдат. Каменная белизна покрыла мертвое лицо немца. Красивое лицо человека. Русые волосы упали на лоб. Величие и жестокость смерти отпечатались на нем.

– Возьми пакет, пожалуйста, – вдруг услышал он голос Вахтанга. – У него на поясе пакет…