Венское Рождество, или сплетение судеб (СИ)

Прохожие не обращали внимания на одинокого молодого человека, и это было благом. Чем дольше его отлучка из дома останется тайной, тем лучше. При этом Макс даже будучи вооружённым отцовским артефактом не считал, что получится вовсе утаить её от деда. Он всегда и всё в конечном счёте узнавал.

Узнал он и то, что в школе Макс сдружился с полукровками. В этом, конечно, нет никакой загадки — директор лично и написал деду о «пристрастиях его наследника, вызывающих удивление». Досталось Максу тогда знатно, однако никакой гнев деда не смог разубедить его в том, что Ганс Нойер и Роберт Баумгартен — отличные парни, с которыми никогда не скучно. Неисправимый оптимист и искатель приключений Ганс был в курсе решительно всего происходящего в школе, и зачастую именно по его вине Макс и Роберт встревали в переделки.

Макс улыбнулся воспоминаниям. За прошедшее с выпуска время он успел порядком соскучиться по старым приятелям и их беззаботным школьным денькам.

На одной из окраинных улиц района Макс наконец заприметил вывеску со знакомыми фамилиями. Витрина, над которой она покачивалась на ветру, оказалась уставлена самыми разными бытовыми приспособлениями от посуды до колдорадио. Хмыкнув под нос — вспомнилась захламлённость их спальни в Дурмстранге, — Макс отворил дверь.

Звякнул колокольчик. Переступи порог, Макс оказался в привычном ему царстве гор предметов, неясно как балансирующих на шатких основах, неяркого света и запаха сигарет. Последний явно не нравился клиенту, говорившему с хозяином заведения у прилавка.

— Так к какому числу вы можете это сделать, герр Нойер? — чопорно спрашивал герр в шляпе, прикрывая нос и рот надушенным платком.

— Дайте подумать… — Ганс запустил пятерню в и без того всклоченные светлые волосы и бросил взгляд в сторону от прилавка. — Как насчёт в пятницу, после обеда?

— Только не двенадцатого! — замахал свободной рукой герр в шляпе. — Ужасное, просто чудовищное положение планет, не говоря уже о Луне!

— Нет так нет. Тогда тридцатого.

— Как?! Почему не раньше?!

— Ну, милейший, в этом заведении тоже есть лунный календарь, составленный специально для нас лучшим астрологом Севильи! И согласно ему, ваш тип работ, — Ганс потряс Прытко Пишущим Пером, — мы можем выполнить либо одиннадцатого, либо двадцать девятого. Что поделать, звёзды.

— Ох… — сдавленно проговорил герр в шляпе. — Вы меня убиваете, герр Нойер! Мне девятнадцатого брать интервью у министра, и только это перо…

— Ладно, ладно, герр Вагнер, не переживайте так! Мы проведём работы завтра, как советует наш календарь, и ночью вы можете забрать своё перо до того, как ваше положение планет станет неблагоприятным… Но с доплатой, вы сами понимаете.

— Понимаю, конечно, — закивал герр Вагнер. — Главное — почините моё перо! За деньгами я не постою.

— Всё будет в лучшем виде, герр Вагнер, не беспокойтесь. А пока пойдите посидите в баре, успокойте нервы — я слышал, в «Великаньем роге» новое пиво, завоз из Чехии…

Под эту бодрую трескотню герр Вагнер удалился.

— С каких это пор на тебя влияет Луна? — протянул Макс, отворачиваясь от витрины.

— С тех, когда я понял, что на её фазах можно заработать дополнительный галлеон, — усмехнулся Ганс и подошёл ближе. — Как я тебе рад, Макс!

— Привет, Ганс, — Макс похлопал его по плечу, но всё же не избежал объятий. — Эй, ты где так разъелся?! Неужто Баумгартен начал готовить?

— Так, что всех докси перетравил, — сообщил Ганс и взмахом палочки изменил вывеску на «Закрыто». — Пошли поздороваемся с умником. Но как же я рад тебе, Макс! Какими судьбами? Признавайся, что-то нужно, а?

— Конечно, иначе бы не явился, — шутливо бросил Макс, следуя за ним через неприметную дверь за прилавком в мастерскую.

— Я так и знал! — провозгласил Ганс.

Мастерская окончательно перенесла Макса в Дурмстранг. Помещение оказалось очень чётко разделено на две зоны, хотя никаких перегородок между ними не имелось. На левой от входа половине мастерской царил первозданный хаос. На правой всё лежало в идеальном порядке.

— Роб! — сложив руки рупором, крикнул Ганс. — Угадай, кто пришёл!

Из-за аккуратного лабиринта габаритных артефактов показалась сперва кудрявая тёмная макушка, а затем высокий лоб, вздёрнутый нос и сжатые в неудовольствии губы.

— Ганс, какого дьявола ты меня?..

— Того самого, Роб! — воскликнул Ганс и вытянул Винтерхальтера вперёд.

— Макс! — просиял Роберт. Он вновь исчез за горами артефактов, но вскоре вынырнул и без спешки приблизился. — Вот это сюрприз.

— Привет, старина, — Макс с удовольствием пожал его руку. — Как жизнь?

— Моя жизнь — война, — пожаловался Баумгартен и резко щёлкнул пальцами в сторону — гора вещей на половине Ганса, качнувшаяся было, вновь замерла в магической статике.

— То есть, ничего нового?

— Мой друг, день, когда Нойер поменяется, будет объявлен национальным праздником.

— Ты ворчишь хуже моего папаши на пике таланта! — возмутился Ганс, приманивая бутылку и три стакана. Роб нахмурился и сложил руки на груди.

— Ганс, у нас рабочий день, вообще-то, в разгаре.