Венское Рождество, или сплетение судеб (СИ)

Мама шутливо шикнула на него и убрала палочку. Продолжая ворчать, Петя уселся подальше от неё, поближе к Сёме и Лёше. Когда он проходил мимо, тётя Оля подняла голову, проследила, чтобы мальчишка не заглядывал в лежащий перед ней и дядей Витей документ, после чего вернулась к тихому разговору с мужем и быстрому поглощению завтрака.

Саша застыла, так и не дотянувшись до намазанного маслом хлеба, и прищурилась. Собравшиеся за столом взрослые казались напряжёнными, то и дело обменивались сумрачными взглядами и поглядывали на дверь. Наклонившись к маме, Саша с замиранием сердца спросила:

— А где папа?

— Дяде Мише перед встречей нужен его совет, — шепнула мама в ответ, ровно выкладывая на Сашин бутерброд полоски ветчины.

— Встреча? С кем?

— Детей это не касается.

Саша поморщилась.

— Мама, я, вообще-то, уже совершеннолетняя!..

— Что вовсе не делает тебя действительно взрослым человеком, — спокойно перебила её мама и вдруг резко опустила чашку на блюдечко — в столовую стремительно вошёл дедушка Коля.

Саша тоже встрепенулась — она не видела деда уже несколько дней, с самых похорон. Всё то время, что не отлучался из дому по делам, дедушка Коля проводил с бабушкой Оксаной, не выходившей к семье: ел и пил с ней, сидел в оранжерее или спальне, всячески пытался приободрить. А сейчас он выглядел таким встревоженным, что Саша искренне испугалась.

— С бабушкой всё в порядке?!

— Да, Саша, с бабушкой всё хорошо, — быстро ответил дед и повернулся к дочерям: — Настя, Оля, выйдите со мной. И ты, Виктор, тоже.

Взрослые мгновенно поднялись. По лицу тёти Тани мелькнуло досадливое облачко, которое быстро пропало — Гриша и Мирослава повздорили и с криками стали бросаться друг в друга кашей, подбадриваемые стучащим по тарелкам Петей, Сёмой и Лёшей. Пользуясь тем, что тётка отвлеклась, Саша выскользнула следом за взрослыми. В коридоре их не было, и Саша предельно тихо двинулась мимо закрытых дверей, возле каждой прислушиваясь. Не считая криков из столовой, в доме царила тишина. В ней Саша боялась, как бы гулко колотящееся сердце не выдало её присутствие.

Повернув за угол, Саша наконец различила в отдалении голоса — те доносились из холла. К нему девушка и прокралась, едва дыша.

— …когда ты отправляешься? — серьёзно спросила тётя Оля.

— Немедленно, — ответил дед. — Виктор, я заберу с собой половину охраны — вместе с теми, кто уже на рудниках, этого должно хватить, чтобы отбиться.

— Вас понял, Константин Дмитриевич.

— Что насчёт Миши? Он знает? — уточнила мама.

— Нет, и не говорите ему ничего. Ему через час встречаться с министром, и на итог этой встречи слишком многое завязано. Если Голицын согласится обнародовать результаты расследования…

— На это есть надежда?

— Определённая. Теперь всё зависит от Миши, — на секунду высунувшись из-за угла, Саша заметила, как дед поправляет расшитые рунами перчатки из драконьей кожи. — Займите детей и поддержите Мишу. С проблемами на рудниках я разберусь сам.

— Удачи, папа, — горячо пожелала мама.

— Мы позаботимся здесь обо всём, — пообещала тётя Оля.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил дедушка и размашистым шагом направился к дверям. Те при его приближении распахнули тяжёлые деревянные створки, и дед скрылся в метели. Двери гулко захлопнулись за ним.

Этот звук вывел Сашу из ступора. Быстро и тихо она заторопилась обратно в столовую, где тётя Таня всё ещё отчитывала Миру и Гришу. Скользнув на своё место, Саша вцепилась в бутерброд, словно утопающий в соломину. Женя бросила на подругу озабоченный взгляд, но не решилась спрашивать. Петя тоже посмотрел на сестру — встревоженно и с каким-то глубинным пониманием. Мотнув головой, Саша запихала в рот бутерброд, но челюсти сводило от страха.

***

Стоило Лукашу Свидерскому появиться из камина, как Макс вспомнил, что видел его пару раз на приёмах. Сухопарый, совершенно седой и медлительный, герр Свидерский совсем не выглядел одногодкой подтянутого и живого барона. Вместо приветствия герр заявил:

— Ты смерти моей хочешь, Фридрих! Встречаться в Москве, этом ужасном городе! Нет чтобы приехать на пару деньков ко мне под Варшаву…

— У меня не так много свободного времени, Лукаш, — ответил дед, неожиданно сердечно пожимая его руку. — Как здоровье?

— Лучше, спасибо. Но спать всё так же не могу — каждые два часа просыпаюсь, представь себе, и потом ещё по часу ворочаюсь.

— Есть время заняться делами, — заметил дед, предлагая ему стул.

— Аркадиуш уже давно ведёт все дела, и ты это прекрасно знаешь, — прежде чем усесться, герр Свидерский пожал руку Макса. — Дети медленно, но верно вытесняют нас.

Дед никак это не прокомментировал, но по его губам скользнуло подобие саркастичной улыбки. Он подал сигнал, и гостиничные домовики засуетились, накрывая на стол. Усевшись рядом с дедом, Макс взял себе кофе и свежие «Известия».

— М-да, дети растут, — протянул герр Свидерский, наблюдая за Максом. — Как давно ты вовлёкся в семейные дела, Максимилиан?

— Недостаточно давно, герр Свидерский. Это оставляет мне меньше времени на изучение ситуации.

Волшебник вздохнул.