Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов

Сама она признавала: «Легенда обо мне сложилась… Я была легкомысленной женщиной, которая занималась только тряпками». В письмах Евгении отчетливо видны, надо признать, выраженные словами зачастую спутанными, интерес к пустякам, капризам моды, подробностям семейной жизни. Евгения завидовала образованности принцессы Матильды, которая к тому же обладала хорошим вкусом, а в ее доме стремись бывать литераторы и художники. Хотя обе дамы не доверяли друг другу, императрица признавала в Матильде образец, который она старалась, не афишируя, копировать.

Империя нуждалась во Дворе, достойном сравниться со Двором Наполеона I или по крайней мере сопоставимый со Дворами Старого режима. Создать таковой было непростой задачей, поскольку знать прошлых времен и знать июльской монархии упорно старались не иметь дела с Новым режимом. В Тюильри, имевшим статус официальной резиденции, а также в Сен-Клу и Фонтенбло, куда ездили в теплое время года, равно как в Компьени, где с 15 ноября собирались знаменитые «группы» гостей, Евгения показала себя прекрасной хозяйкой. Атмосфера при дворе, конечно, была не столь литературной, как в салоне принцессы Матильды. В домашней обстановке «скромных понедельников императрицы» гости охотно и непринужденно развлекались, а в Тюильри стиль жизни подходил больше для крупной буржуазии, нежели аристократии былых времен. Но Евгения старалась сделать официальные торжества пышными, заботилась об этикете, элегантно председательствовала на роскошных ужинах и балах, безукоризненно принимала послов, министров и иностранных правителей. Двор Наполеона III свою задачу выполнял: он служил престижу империи. И император знал, какова в этом заслуга Евгении.

Личный посланник

Император ценил качества своей жены. Хотя подчас его настораживала ее импульсивность, он рассчитывал, что своим обаянием она сумела бы расположить к себе собеседников; знал он также, что она женщина искренняя и очень умная. Свое правление Евгения начала с того, что скромно прошла «учебный курс» императрицы. Сопровождая Наполеона на протокольных торжествах и дипломатических встречах, она поняла, насколько необходимо разбираться в политических вопросах. Император обучил жену, беседуя с ней о положении дел в Европе, зачитывая депеши и официальные отчеты, давая характеристику французским и иностранным деятелям. Евгения все схватывала на лету и, хотя всю жизнь ей приходилось следить за собой, как бы не сболтнуть лишнего, она очень быстро освоилась с ролью, которую ждал от нее муж.

Королева Виктория, принимавшая императорскую чету в апреле 1855 г., нашла Евгению очень кроткой и милой, скромной и сдержанной. Она предложила ей свою дружбу, которой редко кто удостаивался. Кроме того, она сочла, что императрица «очень остроумна и благоразумна» и, прежде всего «прекрасно образована». Евгения, в тот момент перепуганная этим первым официальным визитом к английской монархии, которой, ко всему прочему, являлся для нее вступительным экзаменом, понравилась королеве своим умением следить за политическими событиями. Наполеон III мог гордиться женой.

Раз за разом он учил ее, как осторожно сообщать собеседнику сведения, до сих пор носившие конфиденциальный характер, как отслеживать его реакцию на то, что только что было секретным. Когда в 1853 г. Франция готовилась вместе с Англией развернуть войну против России, Наполеон III надеялся, что Австрия примет участие в событиях и поможет отнять у царя придунайские провинции. Он пригласил Евгению прощупать намерения Вены, пообщавшись с послом Австрии в Париже. «Она хорошо держится во время переговоров, — заметил он, — настолько хорошо, что я вынужден думать, что она выучила урок для того, чтобы опробовать его на мне».

Когда Крымская война была закончена и подписан Парижский договор, Наполеон III на пике международного престижа задумывал перекроить дипломатическую карту Европы. От вчерашнего побежденного врага — России — он теперь добивался союза. Было необходимо убедить англичан, до сих пор не определившихся относительно Санкт-Петербурга и более склонявшихся к союзу с Австрией. Частный визит императорской четы в 1857 г. на остров Уайт в Осборн, где отдыхала британская королевская семья, должен был заверить Викторию и Альберта в надежности и искренности союза двух стран. В спокойной обстановке Наполеон III пытался донести свои взгляды до английских министров. «Подключил» он и Евгению: с королевой она беседовала «о книгах, Испании и России». После этого Виктория заверила свое окружение, что императрица желала «изо всех сил, чтобы мы сумели преодолеть нынешние трудности». Впрочем, во время недолгого пребывания в Осборне Евгения получила права присутствовать на всех разговорах двух правителей.