Венценосные супруги. Между любовью и властью. Тайны великих союзов

В Тильзите с Фридрихом Вильгельмом не считались. Наполеон не испытывал к нему ничего, кроме презрения, и, когда он охарактеризовал пруссаков «народом трусливым и тщеславным, не обладающим ни характером, ни мужеством, вечно побитым и неизменно нахальным», то он подразумевал их правителя. Одному из современников, простому гвардейцу Фридрих Вильгельм показался «побежденным королем, который явился попросить осколок разбитой короны». Королевской чете не пришло в голову, что Наполеон уже подумывал низложить ее. Разве не он прогнал из Неаполя короля Фердинанда IV Бурбонского и поручил управление королевством своему брату Жозефу Бонапарту? В отношении Пруссии император французов был настроен менее радикально. Наверное, этим он хотел угодить Александру, который, заступаясь за давнего союзника, пытался хоть как-то загладить свое недавнее предательство. Потому Пруссию и не зачеркнули на европейской карте. Но перед ней стояла угроза раздела. Договор был готов. Перед тем как поставить последнюю подпись, Наполеон захотел встретиться с Луизой. Пожелал быть представленным женщине, чью красоту превозносили все? Стало любопытно взглянуть на упрямую королеву? Или то была жажда унизить и без того поверженного врага?

Побежденный и оскорбленный Францией Фридрих Вильгельм не мог не восхищаться гением Наполеона. Это чудовище очаровало его, король был словно околдован. И к этой победе император хотел добавить королеву. Он предложил Фридриху Вильгельму позвать ее в Тильзит. Король написал жене: «Он спрашивает у меня, что у вас нового, и сказал мне, что знает, как вы его не любите, но не желаете ли вы заключить с ним мир, как я?» Королева рассвирепела, пообещала, что не примет приглашения но, в конце концов, согласилась приехать — в надежде спасти то, что можно.

Встреча состоялась 6 и 7 июля[172]. Она была разыграна в три акта с прелюдией: Луиза пригласила бывшего министра Гарденберга с тем, чтобы перечислить ему вопросы, которые она собиралась задать Наполеону. Она тщательно подготовилась к встрече с дьяволом и не стала заранее отрицать, что тот лишен обаяния. Одна из дам королевской свиты вспоминала, что «никогда не видела ее такой прекрасной, как в те столь трудные для нее дни». Сумела ли всеми превозносимая красота покорить непреклонного победителя? Луиза преисполнилась решимости и стала собираться с силами: «Я должна все забыть, не думать о том, что он сказал обо мне, забыть о дурном и думать только о муже, о королевстве и о детях».

6 июля перед императором предстала мать и супруга. Много раз пыталась она заговорить о политике, но Наполеон переводил разговор на пустые темы. Однако под ее напором он, в конце концов, не выдержал: «Вы просите слишком многого, но я обещаю вам, что подумаю». Такие слова ни к чему не обязывали. Встречу, которая продлилась больше часа, прервало несвоевременное появление Фридриха Вильгельма — его не столько обеспокоил неуместный жест Наполеона в отношении его жены, сколько он приревновал, что она удостоилась личной аудиенции, а ему пришлось довольствоваться не более чем взглядом в свою сторону. Прусскому королю уже пришлось почувствовать, как им пренебрегали в пользу Александра на плоту в Тильзите. И теперь это повторилось.

За ужином Луизу посадили между Наполеоном и царем. И она, отказавшись от строгих манер королевской супруги, принялась игриво кокетничать, что умела делать с большим мастерством. Император галантно предложил ей розу. Она приняла ее и ловко ответила: «Да! Но с Магдебургом», пытаясь добиться, чтобы Пруссия избежала раздела и не потеряла свои владения к западу от Эльбы. Собеседник уклонился от ответа.

На следующий день император сообщил свои условия на бумаге, которую следовало тут же подписать. Пруссия теряла практически половину своих владений в западной Германии в пользу новорожденного Вестфальского королевства, которым будет править Жозеф Бонапарт, а в польских областях в пользу герцогства Варшавского, на некоторое время оживившего Польшу. «Оба крыла прусского орла» оказались сломаны. Луиза не сумела спасти Магдебург. Унизительный договор, названный кем-то из дипломатов «шедевром разрушения», подписали 9 июля. Королевство потеряло 5 миллионов подданных, его владения сократились до ста шестидесяти тысяч квадратных километров. Пруссия должна была выплатить огромнейшую компенсацию за ущерб, причиненный войной, а численность ее армии сокращалась до сорока двух тысяч человек. Менее чем через год от детища великих прусских монархов — Великого курфюрста, короля-солдата и Фридриха II — ничего не осталось[173]. «Королева Луиза приехала в Тильзит слишком поздно. Все уже было решено», — признался Наполеон на острове Святой Елены.