Вепрь

— Стой! Стой, тебе говорят!

— Бежим! — крикнула Славянка. — Хватит пучеглазить, потом всё объясню!

Девушки припустили по тротуару вдоль кленов, прохожие смотрели на них с удивлением, а хриплый крик за их спинами: "Стоять, суки!" — еще сильнее подгонял их.

Женька вопросов больше не задавала. После очередного прыжка через лужу у нее отломился каблук, и она, отбросив Туфли в сторону, припустила по асфальту босиком.

— Стойте, шалавы! Я узнал тебя! Убью, падла! — Краб догонял их.

Пробежав еще немного, девушки свернули в проулок. Женька рванулась бежать дальше по лужам, но Славянка удержала её за рукав.

— Подожди… Прижмись к стене…

Когда из-за угла выскочил взлохмаченный Краб, она, не дав ему опомниться, схватила его за руку и резко заехала коленкой в пах, потом еще раз.

И тут же отскочила в сторону. Женька что-то невнятно пискнула. Краб, замерев в скрюченном положении, испустил хрип и упал на колени. В следующее мгновение ноги у Славянки подкосились — она увидела в руке Краба черный пистолет.

— Бежим! — крикнула Славянка и рванулась в глубину проулка, но тут Женька удивила её.

— Подожди… — она кинулась к Крабу. — Пистолет…

Вырвав из его длинных пальцев оружие, она ударила рукояткой Краба в затылок. Тот, охнув, упал лицом в лужу.

— Вот это пообедали! — возмущалась Славянка, когда они вернулись в отель. — Досыта, нечего сказать!

Она металась по номеру, кидая в сумку свои вещи. Платья, туфли, костюмы — все, что она успела купить в последнее время.

— Уж лучше бы в ресторане деньги просаживала — все равно подыхать! А ты, кстати, дорогуша, не делай вид, что ни при чём, — говорила она притихшей Женьке. — Ты тоже вляпалась по уши. Он тебя запомнил, будь спок. Так что тебе тоже надо мотать — этот отель он не сегодня-завтра вычислит.

Раскрыв кошелёк, Славянка принялась пересчитывать свой капитал. Стопка выглядела не очень солидно, но всё же кое-что — гораздо больше того, что у неё имелось по прибытии в Город.

— Кстати, — сказала она, копаясь в кошельке. — Я видела, ты у него пушку тяпнула. Отдай ее мне, зачем она тебе нужна?

Женька молча раскрыла сумочку, вынула пистолет и протянула его Славянке, осторожно держа за дуло. Вид у нее был удрученный. Взвесив пистолет на ладони, Славянка кинула его в сумку.

— Мало ли что. Пригодится. А линять нам надо обеим. Твоё дело, конечно, но я тебе советую от чистого сердца. Месяца на три-четыре. У тебя есть родня в другом городе?

— Дядька на Алтае, — машинально ответила Женька.

И тут же, словно опомнившись, затрясла головой. Волосы разметались, глаза засветились, и она стала похожа на маленькую хорошенькую ведьмочку.

— Нет, Славянка, брось, никуда я удирать не буду. Почему я должна бояться какого-то Краба? И вообще, что я такого сделала? Ну, тюкнула его по затылку — и что с того? Сам виноват: нечего за девушками по улицам гоняться. — С этими словами она плюхнулась на кушетку.

— Ты у него пистолет сперла, — напомнила Славянка. — В наше время и за меньшие грехи пришить могут. Но дело не в этом. Главное — ты помогала мне. А я им почему-то нужна как воздух. Так нужна, что они будут убивать каждого, кто станет между мной и ими. И что самое не приятное — я даже не знаю почему! Поначалу я считала, что нужна Круглову только для того, чтобы он смог через меня выйти на Сергея, если тот жив, как все тут полагают. А теперь я не знаю, что и думать. Честное слово! Мне надо просто спасти свою жизнь… А тебе надо спасать свою. Послушай доброго совета, Женька, беги. Исчезни ненадолго. Съезди к дядьке на Алтай, там природа, воздухом подышишь, мед покушаешь, а?

Женька молчала, закусив губу. Черноглазая бестия размышляла, взвешивала, шепча что-то пухлыми губками, однако по лицу ее было видно, что никуда она не поедет и скрываться не будет. Здесь она родилась, это был её город, её дома, её небо…

— Куда же я побегу? — сказала она чуть не плача. — У меня здесь мать, работа… Даже туфель теперь нет, — она вытянула вперед ножки и пошевелила грязными пальчиками.

Славянка сунула ей в рот сигарету, поднесла зажигалку и, присев рядом, обняла за плечи.

— Не бойся, босолапой я тебя не оставлю, — она приставила свою ступню к Женькиной. — У нас ноги почти одинаковые. Возьмёшь мои туфли — у меня их три пары, всё равно пихать уже некуда. Сумка битком забита. А деньги у тебя есть?

Женька молча показала ей кукиш.

Славянка со вздохом раскрыла кошелёк и во второй раз пересчитала деньги. Получилось столько же, сколько и в первый. Даже вместе с мелочевкой на двоих разделить трудно.

Вдруг в руки ей попалась потрепанная купюра с полустершейся надписью, и в голове проскочила шальная мысль: "А что, если…"

— Послушай, подружка… Ты ведь у нас местная. Панфилова, сорок три восемьдесят… Не подскажешь, где это находится?..

Глава десятая

— Вот она, — показал Вепрь. — Вторая слева, с обесцвеченными волосами и пакетом в руках. Её зовут Виктория. Ей пятнадцать лет, но она уже довольно наглая девица, и ты не смотри, что у неё глупое выражение лица, — это может быть просто слой грима, а что находится под ним, не знаю.