Верь мне

— Конечно, — улыбнулся он.

— Жена и дети? — Она ответила тем же, хотя надеялась услышать отрицание.

Но оборотень только шире улыбнулся и хитро прищурился. Разумеется, он не был одинок, иначе зачем ему возвращаться? Сидел бы и дальше в этом лесу, не по зверям же он истосковался. Арелла расстроилась и отвернулась к окну. Говорить не хотелось, и она стала рассматривать оживленную улицу, только теперь суета людей раздражала.

— Куда это они? — спросил Велор.

Снаружи послышались крики, заглушаемые толстым стеклом. Прохожие стали разбегаться в стороны, и в груди Ареллы защемило от нехорошего предчувствия. Скоро показалось двое всадников, от которых и убегали люди. Копыта гнедых лошадей звенели о мостовую, словно доспехи, напоминая о погоне в лесу. Женщина затаила дыхание, когда узнала Эвальта, но лицо второго закрывал черный капюшон. Она прижималась к стеклу, щурилась, но толку не было.

— Все хорошо? — Голос оборотня послышался совсем рядом.

— Я не… — Арелла замолчала, когда второй всадник снял капюшон. — Это Гильем! Гильем!

Забывшись, она кричала, стучала ладонями по стеклу, пока брат спешивался.

— Теперь бояться нечего!

Она развернулась и обняла Велора. Неосознанно, даже не думая над тем, что делает. А после кинулась к двери, но трясущиеся руки не позволили открыть замок с первого раза. В голове все смешалось, уже в коридоре Арелла несколько раз споткнулась, потому что забыла приподнять юбку. Это не казалось важным, ведь она спасена, все закончилось! Снизу раздавались мужские голоса и шаги, женщина молнией спустилась по лестнице и замерла, не веря, что действительно видит Гильема.

Тот успел снять плащ и поправлял свой бордовый котарди*, одновременно сетуя на грязь, покрывавшую сапоги и шоссы**. Что-то в его образе смущало. Женщина присмотрелась и поняла, что брат постриг волосы, и локоны не превышали длину ее указательного пальца. Нижнюю часть лица теперь закрывала короткая борода, отвлекая внимание от смуглой кожи.

— Арель!

Она задумалась и пропустила момент, когда Гильем оторвал взгляд от одежды. Их глаза встретились, и мир будто замер. Казалось, что в голове вот-вот послышатся его мысли, Арелла ждала этого и не смела моргнуть. Брат очнулся первым, подошел и обнял ее так крепко, что стало трудно вдохнуть. Женщина захныкала и уткнулась носом в его шею, теплую, пахнущую домом, детством и безмятежностью. Гильем гладил ее по спине и что-то бормотал; она не старалась разобрать, просто наслаждалась близостью родного человека.

— Ну-ну, все… — Брат заговорил громче и попытался отстраниться.

Арелла вцепилась в его одежду. Она знала, что ничего не случится, но оказалась не в силах совладать с собой. Стало страшно, что он исчезнет, а она очнется посреди чащи треклятого леса. Тогда Гильем поднял голову и стал целовать ее лицо, покалывая кожу бородой. В ответ женщина хлюпала носом и улыбалась: пусть делает все, что хочет, лишь бы не уходил.

Она не знала, сколько так простояла, пока не повела Гильема в свою комнату. На пороге брат замер и дернул ее назад, загораживая своим телом.

— Это что такое? — крикнул он, указывая на Велора.

Оборотень не смутился и равнодушно лежал под столом. Однако поднятые уши выдавали притворство — он не был расслаблен.

— Всего лишь собака, не обращай внимания, — Арелла подтолкнула брата, но тот не сдавался:

— Это волк.

— Сейчас это не важно. Он защищал меня и никого не тронет.

Гильем и Велор с подозрением смотрели друг на друга, но последний все-таки зашел внутрь. Они с Ареллой устроились на кровати и взялись за руки.

— Я понимаю, что тебе трудно вспоминать это, но мне нужно знать, что произошло, — сказал брат, — почему ты думаешь, что во всем виноват твой муж?

— А кто? Кому еще нужна моя смерть? Сам посуди: они бы сказали, что я упала с лошади или лестницы, что сильно простудилась, а после похорон от моего тела остался бы один пепел.

— Они?

— Лаэрн заодно с ним! Это он подсыпал что-то в мою тарелку, мне сразу стало не по себе, я легла, а потом…

Арелла замолчала, и Гильем погладил ее щеку. Он ждал, подбадривая ласковой улыбкой, и слова потекли сами собой:

— Я недавно взяла двух новых камеристок, сестер. Они дождались, пока я засну, и начали душить меня.

Горло сдавили рыдания — было слишком тяжело.

— Все, все закончилось. — Брат обнял ее и прошептал: — Теперь им до тебя не добраться.

Арелла всхлипнула и часто заморгала, пытаясь удержать слезы.

— Ингрид, моя главная камеристка, случайно зашла в комнату… до сих пор не понимаю, как нам удалось отбиться от этих фурий, они дрались, как дикие кошки! Нет, ты посмотри, посмотри, что они сделали!

Женщина отстранилась и задрала рукав платья, показывая глубокие царапины от локтя до запястья.

— Они кидались на нас, швыряли вещи! Ты не представляешь, с каким трудом нам удалось закрыть их в комнате!

— Откуда это? — спросил Гильем и аккуратно провел пальцами по ладони Ареллы.

Масло целителя сделало кожу ровнее и уменьшило красноту, однако они по-прежнему выглядели скверно.

— Это появилось уже позже.

— Неужели никто ничего не слышал?

— Видимо, нет. Там мало кто ходил, чтобы не беспокоить хозяев.