Вера и жизнь

Патриарх тут же накричал на меня по телефону, обвиняя в том, что я поставил под угрозу наше духовенство на Украине. Собственно, наш с ним конфликт начался именно с этого эпизода. Убежден, что России тогда надо было защищать всех своих граждан и соотечественников – не только в Крыму, но и в Одессе, Харькове, Киеве. Не нужно было, боясь поссориться с Западом, бросать на произвол судьбы законную власть. А иерархам надо было не отсиживаться за стенами монастырей, а вывести свою паству на улицы.

Теперь будущее церковной Украины, по большому счету, предрешено, о чем я честно предупредил Патриарха Кирилла в специальной записке. Если не удастся восстановить политические права пророссийских сил, если вакханалия «европейских» и русофобских устремлений в стране продолжится, церковное размежевание останется только вопросом времени. Украина же станет бесправным сырьевым придатком Евросоюза. Когда-то ее народ, возможно, поймет, что потерял, отвернувшись от России. Но западные экономические и политические тиски, а также элиты, в том числе церковные, не дадут этому народу вернуться к братским отношениям с Москвой. Альтернатива такому развитию событий только одна: это качественно иная роль России в украинской жизни и устранение в ней всякой роли Запада. Добиться этого можно, по большому счету, только силой. И об этом Церковь должна сказать государству – как минимум в кулуарах (я говорил много раз), а если потребуется – публично. Так, как сказал преподобный Сергий Радонежский Димитрию Донскому, благословляя его идти на Куликово поле. Збигнев Бжезинский не случайно еще в 1998 году написал: «Без Украины Россия перестает быть евразийской империей». Я бы сказал еще проще: Россия без Киева – не Россия.

* * *

В Беларуси церковно-государственные отношения, наоборот, весьма стабильны. Там сохранился орган советского типа, отвечающий «за религию», – аппарат Уполномоченного по делам религий и национальностей. Это учреждение серьезно ругают священники – католические и протестантские публично, православные – в кулуарах. Чиновники периодически пытаются вмешиваться во внутрицерковные кадровые и организационные дела, контролировать общественную деятельность христиан. Как бы там ни было, именно в Беларуси с 2003 года существует система соглашений между Церковью и государством – на основе одного «общего» документа работают соглашения с отдельными министерствами и ведомствами. В России такая система введена только фрагментарно, на уровне отдельных органов власти, федеральных округов и регионов.

Внутреннее спокойствие белорусского народа позволяет избегать церковно-государственных конфликтов. Оно – вместе с настроем руководства страны – сделало возможным сохранение социальных завоеваний советского периода. Недаром, приезжая в Беларусь, жители России старшего и среднего поколений всякий раз говорят: «Здесь все как у нас раньше». Впрочем, идиллия может оказаться обманчивой. Высшее образование, часть СМИ, интернет-пространство все больше контролируются «евроинтеграторами». На них ориентируется и часть церковной интеллигенции – с тех времен, когда из Германии и некоторых других западных стран поступали не только гуманитарные грузы, на которых некоторые обогатились, но и приглашения пожить-поучиться. Если и дальше так пойдет, майданы не за горами. И значит, консервативное гражданское действие православных христиан надо не сдерживать под влиянием стереотипов «светскости-советскости», а наоборот, стимулировать.

Неизвестно, как будут развиваться и церковно-реформаторские установки Президента Александра Лукашенко. Периодически он их озвучивает. Например, в 2013 году глава государства сказал: «Очень долгие, длительные молебны, проповеди, а ведь взрослое поколение, много старушек просто не выдерживают это. Надо быть более краткими, компактными, более современными. Я против того, чтобы люди в церкви 2–3 часа во время проповеди или молебна стояли на ногах, нигде не присесть». Самих старушек, правда, не спросили. Да и надо бы Президенту понять, что его слова прежде всего будут подхвачены теми «реформаторами», которые только бы и хотели от него избавиться и броситься в объятия «более современных» западных кукловодов.

* * *