Вера Холодная. Королева немого кино

И, наконец, Зоя Баранцевич. «Типичнейшая “божья коровка” с внешностью наивной институтки» – как охарактеризовал ее Перестиани. Такая же ангелоподобная, нежная, большеглазая, печальная, кажущаяся по-детски наивной и беззащитной – в сущности, тот же типаж, что и Вера Холодная!

Но как бы профессионально, с какой бы самоотдачей они ни играли, они все равно не получают и десятой доли того успеха, того восторга, какой вызывает у публики один лишь взгляд Веры Холодной – печальный, сумрачный взгляд из-под полуопущенных мохнатых ресниц, из-под упавших на лоб темных кудрей…

В чем заключается тайна успеха Веры Холодной?

Почему признанные театральные актеры, начиная сниматься в кино, не имели и крупицы того успеха, который сопровождал весь краткий творческий путь «красивой натурщицы»?

Только ли потому, что на экране они были лишены такого важного выразительного средства, как голос, а киноактриса Вера Холодная изначально готовила себя к безмолвию?

III

Когда ее попросили сказать что-нибудь для вступления к посвященной ей «Киногазете» № 22 – что-нибудь, что можно будет поместить как эпиграф к последующим текстам, возле самой большой ее фотографии, она сказала:

«Слова – это дивно звучащие струны человеческой души, говор цепи чувств, переживаний… Слова – это высшее, что даровано человеку. Но есть в жизни НЕЧТО, где слово бессильно, бывают моменты в жизни человека, не передаваемые словами, там молчание красноречивее слов. Немые страдания глубже, тягостнее… Молчаливая радость бурливее, порывнее… Чувствовать и не говорить… Страдать без слов, когда сердце рвется… Трепетать, охваченной порывом счастья… И не высказать это словами, криком, этот язык молчания, язык чувств самой души – как он велик, необъятен!

Это – Великий Немой.

Радуясь и страдая, в слезах и смехе, он мне дорог, понятен в своей глубине и силе, за это я люблю его, Немого и Великого».

Надо сказать, что загадку Веры Холодной пытались разгадать еще при жизни ее.

Иван Николаевич Перестиани, близко знавший Веру Холодную, писал в своих воспоминаниях: «Я часто ломал голову над причиной того исключительного успеха, каким пользовалась Вера Холодная. Мои наблюдения при совместной работе давали удивительные выводы. Я категорически утверждаю, что В. В. Холодной были совершенно чужды какие бы то ни было эмоции творческого характера, в каких бы драматизированных или трагических положениях она ни снималась. Всегда и везде она оставалась той же простенькой Верочкой, “доходившей”, несмотря на это, к зрителю с невероятной силой. Я знаю, что в ранней юности жизнь была очень неласкова к Верочке. Я знаю, что ей пришлось перенести много тяжелого. Налет грусти всегда был ей свойствен. Она смеялась редко и смеялась невесело…»

В 1917 году, после громкого успеха фильма «У камина», известный театральный критик Веронин написал: «Вера Холодная не создавала, она оставалась сама собой, она жила жизнью, данной ей; любила любовью, какую знало ее сердце; была во власти тех противоречивых и темных сил своей женской природы, которыми тонкий далекий диавол оделил ее от рождения. Она оставалась олицетворением пассивного существа женщины, чувства, отражающего веселые и жестокие забавы судьбы, – женщины, очарование которой так же неразложимо, как бесспорно».

Тогда уже одно только это было воспринято как откровение.

Нет какого-то особенного искусства, какого-то великого актерского таланта – да и не нужны искусство и актерский талант, когда актриса является совершеннейшим воплощением женственности, запечатленным на пленке!

А в 1918 году, в том самом знаменитом номере «Киногазеты», посвященном творчеству Веры Холодной, он же напечатал статью «По ту сторону искусства», в которой в обычной для себя несколько уничижительной манере неожиданно для всех признал кино искусством, а не развлечением для масс и выявил то основное, что различает кино и театр, киноактера и театрального актера. Считаю нужным привести эту статью полностью: в ней есть ответы на многие вопросы. Не на все, но действительно на многие…

«Экран – враг театрального, драматического искусства. По крайней мере – школьного.

Экран – непримиримый враг сценического актера. Он с циничной откровенностью разоблачает мертвую трагическую маску и высокие котурны. Он с насмешливой наглостью преображает богатый и четкий жест актера в неубедительный и примитивный излом марионетки.

Экран оскорбляет актера, беря от него прежде всего человека, превращая его в простого натурщика. Он требует от актера собственного интеллекта, который светится в глазах; ненаигранного чувства, заставляющего содрогаться тело; действительной воли, отраженной рисунком воли и твердым взглядом.

На экране мало – играть, мало – казаться. Для него прежде всего – быть.

Но если экран способен оскорбить самых гордых своим искусством, то он может также превознести самого неискусного из них.

Лучшим доказательством этого может послужить артистический успех на экране Веры Холодной. Успех, которому долго искали объяснения и находили одно время единственное оправдание: она – красивая женщина.