Вера, сомнение, фанатизм. Обязательно ли во что-то верить?

Я делал это из любви. Я хотел, чтобы они освободились ото всех видов мусора, который столетиями засыпал их существо. Но они не думали, что это мусор, они думали, что это сокровище. Естественно, они были оскорблены, и они хотели убить меня, потому что, если такой человек останется жив, он оставит многих людей без их сокровищ. Я могу это понять.

Религии учат вас прощать. Я утверждаю, что это неправильно. Прощать – это значит, что вас обидели; иначе зачем надо прощать? Я никогда никого не прощал по той простой причине, что меня никто никогда не обижал. Я понимаю их ситуацию, их проблемы. Я вижу их насквозь. Они не причиняют вреда ради вреда; они делают это, чтобы спасти свою религию, свою культуру, свою цивилизацию. И, конечно, каждый имеет право спасать свою религию, свою культуру, свою цивилизацию.

Из самопознания возникает великое понимание. Нет необходимости прощать. Не нужно прилагать усилий, чтобы полюбить своего врага. Я не согласен с Иисусом. Он говорит: «Любите врагов ваших», – но, чтобы полюбить вашего врага, сначала вы должны признать его своим врагом. Мое понимание способствует тому, что враг исчезает. Кого я должен любить сейчас? Врага нет.

Иисус говорит: «Возлюби ближнего своего». Я абсолютно одинок во всем этом перенаселенном мире. Никто не является моим ближним, потому что никто не может нарушать границы моего существа, так и я не могу вторгаться в чье-либо существо. Каждый человек – это остров внутри себя самого. Я не могу принять мысль, что вы обязаны «любить ближнего своего». Почему Иисус так сказал? Потому что никто не любит своих ближних; на самом деле, ваши ближние – ваши злейшие враги. Все ненавидят ближних, завидуют ближним, считают, что те наслаждаются жизнью, богаты, у них есть и то и это, и чувствуют себя несчастными, сравнивая себя с ними, чувствуют себя соперниками. А как вы можете любить кого-то, с кем вы соперничаете?

Это беспощадный, вечно соревнующийся мир. Все стараются перерезать вам глотку. Возможно, вы пытаетесь вытащить деньги у кого-то из кармана, забывая, что кто-то еще вытаскивает ваши деньги из вашего кармана.

Однажды у Джорджа Бернарда Шоу спросили:

– Может ли человек просто жить, совершенно расслабленно, держа обе руки в карманах?

Бернард Шоу ответил:

– Да, но это должны быть карманы других людей. Руки, конечно же, будут мои, но карманы должны принадлежать другим. И тогда вы можете расслабиться – это не проблема.

Я люблю вас. И это не та любовь, что обязывает вас. Вам даже не нужно быть благодарными за эту любовь, потому что моя любовь – награда сама по себе. Не вы мне, а я вам обязан тем, что вы приняли мою любовь, а не отказались от нее. Вы могли бы и отвергнуть ее, у вас есть такое право.

Когда я познал себя, я познал совершенно иной смысл ответственности. Это не вопрос долга, это вопрос взаимного обмена. У вас есть столько любви и столько блаженства, что вы хотели бы поделиться ими.

Поэтому я учу только одной обязанности, и она направлена на самого себя. Все остальное последует за этим само по себе, без каких-либо усилий с вашей стороны. И когда что-либо случается без усилий, оно приобретает невероятную красоту. Когда вы любите женщину, потому что она красива, ваша любовь немногого стоит. Завтра эта женщина постареет, завтра она может заболеть, завтра она может стать безобразной. Возможно, придется прооперировать ее нос – что случится с вашей любовью? Это ведь ее хорошенький носик разбудил вашу любовь. Сейчас этот нос пропал – ваша любовь исчезнет. Эта женщина станет для вас обузой.

Нет, когда любовь приходит вследствие вашего самопознания, она не зависит от объекта любви. Она никак не связана с красотой человека, или его умом, или любым другим талантом. Вы полны любви, и вы хотите ею делиться. И кто бы ни был тот человек, что готов принять ее, вы благодарны ему. Это дар, и он никак не связан с человеком, которому вы его вручаете. Вы дарите из-за своей наполненности; вы переполнены.

Когда вашей обязанностью становится просто переполнение опытом вашего существования, вашей сердцевины, вашей вечной жизни, тогда она приобретает тотально иное качество.

Еще раз повторяю: я учу вас только одной обязанности. Меня осуждали за это во всем мире; они говорили, что я учу людей эгоистичности. В каком-то смысле это верно, но не в том смысле, в котором они используют слово эгоистичность. Я, конечно, учу вас ответственности по отношению к себе – если это эгоистичность, я принимаю это как эгоистичность. Но она не противоречит альтруизму.

В тот момент, когда вы познаете свое существо во всей его тотальности, впервые в жизни вы сможете быть по-настоящему человечными, сострадательными, любящими, добрыми, готовыми прийти на помощь. Но не это должно стать девизом вашего служения.