Верба

Радостные люди шли по домам, а я стоял возле ворот, сжимал ветку и отгонял дурные мысли. Не верилось, что справлюсь, и, что удивительно, разум так четко понимал неизбежность срыва, даже промелькнула мысль о надобности таких жертв ради поста. Мол, это же люди придумали ограничения в еде, а не сам Бог, а значит, какой смысл слепо следовать наставлению. Бог в нас, а не в еде. Неправильные мысли, но они все громче звучали, и, хуже того, у меня не было аргументов их опровергнуть. Наверное, поэтому дома специально ничего не делал: телевизор – диван, холодильник – кухня, – как мог убивал время, лишь бы не думать о работе. Впрочем, ближе к вечеру понимание, что новая трудовая неделя неизбежна, как локомотив, ворвалось в сознание. Лежишь на спине, в прихожей тикают часы… и мысли, долгие-долгие мысли.

Утром еле собрал себя по частям. Сонный, уставший и злой, пытался проснуться, запихивал в себя завтрак, запивая черным кофе. Движения на автомате, не помню, как до работы дошел, настолько хотел спать, и это нехороший знак. Явно надо возвращаться к обычной жизни.

– Дождь? – посмотрев на небо, удивленно прошептал я.

– Он слабый, бери арматуру, – подбадривал напарник. – Быстрее отнесем, быстрее перекур.

А небо затягивалось, и уже где-то вдали послышался раскат грома. Удивленный Петрович полез в телефон и, матеря синоптиков, приказал всем сворачиваться. Молчаливое бульканье чайника в бытовке и грустный взгляд прораба на усиливающийся ливень. Конечно, погода стройке не помеха, в любых условиях можно работать – выдать дождевики, поставить тэны, гидроизолировать все энерготочки, даже бетон можно заливать в такую погоду – есть специальные марки и технологии. Плотины же как-то строят, а там вода постоянно течет. И все это замечательно работает, но на других стройках, только не с нашим прорабом, здесь даже касок на всех не хватает, не говоря о дождевиках. Вот поэтому взгляд у Дяди Стёпы был грустный. А самое забавное, к вечеру, ровно минутка в минутку перед уходом домой, ветер разогнал тучи и кое-где появилось солнышко. Мужики немного бухтели, а я радовался, перед сном даже посмотрел погоду на завтра, надеясь на повторение такого денька, – но, увы, переменная облачность не давала шансов на халяву.

– Быстрее переодевайтесь, – бухтел прораб. – И так два дня впустую, кран уже едет, сегодня начинаем левую половину третьего этажа, а к концу недели, как хотите, будет бетон.

Бригадир молча раскурил сигарету и, изредка посматривая на парней, продолжил переодеваться. Идея ускориться не нравилась никому, но возразить нечего – действительно, два дня простоя. Тут подъехал обещанный кран, и, выдохнув, я пошел на подъем арматуры. Как говорится, спасибо и за два дня отдыха с таким прорабом. Но как только мы подняли первую партию железа, из кабины выбежал крановой, гневно жестикулируя, из мотора железного помощника тоненькой струйкой подымался сизый дым неожиданной беды. А потом даже на этаже был слышен мат прораба, но деваться некуда, работу никто не отменял, Петрович приказал попить кофе и тягать арматуры вручную.

На третьей ходке начал накрапывать дождь. Мы переглянулись с бригадиром, но прораб был непреклонен – мол, это и не дождь вовсе, так, пара капель, ничего страшного, можно работать. Продолжив тягать железо, вся бригада промокла, так что в обед мы развесили робы и, недовольные условиями труда, потребовали у бригадира отказаться выходить, если дождь не прекратится. И так пошли на уступки, тягаем на третий этаж железо. А дождь не прекращался, мало того, чинить в таких условиях кран было невозможно, и хотя прораб грозился лишить премии, после обеда никто не вышел на объект.

Вечером, парясь в теплой ванне, я поймал себя на мысли, что мышцы не так сильно забиты, а усталость куда-то подевалась, прожитые два дня в попытках нормально поработать прямо радовали. В зарплатный табель пошла галочка, а что еще нужно? Подумаешь, премии не даст, так с таким прорабом лучше без премии, он переработкой каждую копеечку премии заставит отработать. А нагрузки действительно стало поменьше: то дождь, то кран, то ветер пару раз обесточивал стройку, все эти форс-мажоры подбадривали. И вот так всю неделю, как бы сильно не давил Степан Алексеевич, всегда что-то мешало выложится по полной, до дрожи от усталости в мышцах. Вот так и прошла последняя неделя поста.

– Завтра надо залить этаж, – с ухмылкой заявил прораб в конце смены.

– Праздник, – послышался недовольный гул ребят.

– Давай на понедельник, – предложил бригадир. – Ребята и так выложились, этаж собрали, один день ничего не решит.

– В понедельник отгрузка цемента дороже, плюс логистика, мы пятые в очереди будем, по выходным заказов мало, поэтому можно и дешевле, и быстрее, – объяснял прораб. – На полдня выйдете, быстро зальем – и празднуйте.

Бригадир грустно посмотрел на нас, а мужики отводили взгляды, не соглашаясь работать.

– Завтра целый день солнце, – уговаривал прораб. – Два рукава, три бетоновоза на подхвате, за пару часов все сделаем.