Вердана

Господин Нинхау замахнулся на Урсу. Старик приготовился принять удар. Слабо застонал, принимая побои, но прощения не попросил и не извинялся, чем довел хозяина до такой ярости, что он схватил со стола каменную подставку и приготовился ударить слугу. Урсу не видел, что произошло, он нагнулся до пола и решил, что ему пришло время умереть. Что-то взвизгнуло у него над головой, раздался крик, и на Урсу посыпались осколки. Стрела, выпущенная Верданой, разнесла камень на куски. Она опустила руку со странным оружием.

— Попала, — спокойно сказала она. — Удача. Он хороший слуга, зачем же его убивать. Хозяева не могут договориться, а слуг колотят. Какие же мы дворяне после этого. Не удалиться ли нам для переговоров?

Урсу поднял глаза и увидел хозяйку точь в точь, как недавно, когда застал ее с Рушалой. Она как будто опять изменилась.

Вердана указала жестом на выход. Господин Нинхау безропотно пошел в указанном направлении. Хозяева ушли, Урсу опустился на пол и осмотрел осколки, тут же лежал странный стержень и завершался он еще более странным наконечником, Этот стержень и расщепил камень. Он трижды поблагодарил хозяйку, потом стал собирать куски, а стержень подобрал, чтобы вернуть.

— Ох, госпожа, чем дальше, тем чуднее. Больно много от вас беспокойства. Однако вы и верно изменились, да так, что узнать трудно. Что же это? Мир переворачивается? А может я старею? Не пойму, — он ворчал, ворчал, говорил сам с собой, да так ни к чему не пришел.

В это время Вердана увела дядю в его покои, туда, где слуги не появлялись. Она даже проявила вежливость, усадила его первым.

— Я хочу все выяснить. Ты знаешь больше, чем я. Поведай, к чему все это? — начала разговор Вердана.

— Не пойму, — недовольным тоном сказал дядя.

— Зачем тебя вчера позвали во дворец?

— Я же пробовал тебе намекать вчера, — фыркнул дядя.

— Намеки меня не интересуют. Правду хочу знать.

— Мы доверительно беседовали с нашим Величеством.

— О чем же вы беседовали? О хозяйстве? О нарядах? Какие государственные дела император мог решать с тобой? — Вердана говорила с достоинством и спокойно. — Или тебя повысили, возвели в должность? Поделись радостью.

— Будто не понимаешь?

— Понимаю. Говорили обо мне. Только с какой стати император так мною интересуется? В Тупе мало достойных?

— О, все боги! Дана! Да ты ли это? Если бы случилось несчастье, упаси нас всех, Мантупу потребовался новый клан правителей. Мы стали бы первыми. Мы, Дана!

— Императору угрожает опасность?

Вердана напряглась. Господин Нинхау усмотрел в племяннице перемену. Она, кажется, все еще чувствовала себя обязанной защищать императорский клан. Он чуть было не подумал лишнего. Он очень хотел узнать, что на уме у Верданы, но сидела она в отдалении. Ох, хитра! Далеко — неслышно. Господин Нинхау ждал момента, чтобы объяснить племяннице всю ситуацию. Вчера она и слушать бы не пожелала.

— Дана, император болен. Дни, может десяток дней отделяет его от конца. Ему очень важно позаботиться о продолжении своей жизни. Вернулась ты не вовремя. Плохо нам стало в Тупе. Власть шатается, разбой в городе. Императору нужна сила. Эта сила — ты, Дана.

Он стал сосредоточен и серьезен. Вердана не ожидала, что он способен думать о чем-либо кроме хозяйства и нарядов. Она прониклась в этот момент уважением к господину Нинхау.

— Император предложит тебе брак сегодня, и конечно извиниться за тот позор, которому тебя подвергли.

— Меня? Я это пережила. Меня интересует репутация Ахши. Оскорбили его.

— Дана, он замешан в гибели наследницы, его видели на крыше незадолго до того, как погибла принцесса Изэ. Он — убийца.

— Меня тоже видели там. Однако я то точно знаю, что была в другом месте, то же самое скажу о книжнике. Он не виновен.

— Дана. Да кому теперь это интересно? — дядя удивился вполне искренне.

— Мне, — твердо сказала Вердана.

— Дана, решается твое будущее. Наше будущее. Семьи.

— Семья это ты и я — все, что осталось. Хочешь возвыситься за мой счет?

— Почему ты так низко меня ценишь? Я же знаю, как тебя уберечь. Станешь моей, и этот брак станет невозможен. Во дворце интриги. Ты застанешь очень грустную картину.

— Вернемся к Ахши. Он жив. Откуда тебе это известно? Только не хитри, прошу добром. Ты знаешь, как я умею добиваться правды.

— Его ищут до сих пор. То там, то тут появляются известия, что его видели. Канцлер Бала лично, лично, ведет поиски. Что говорить, если ищут, значит жив.

— Бала. Опять Бала, — Вердана выразила недовольство. — Надеюсь, ты ему не служишь?

— Мы только соседи. Я иногда оказываю ему услуги. А как не оказывать, он самое могущественное лицо, после императора. Ссориться с ним все равно, что смерть искать.

— Рада, что понимаешь это, — согласилась Вердана. — Сватовство императора тоже его идея?

— Как ты догадалась?

— А что тут тайного? Он один из первых узнал, что я вернулась. Его затея. Только не нужна я ему, как носитель власти. Опять тут тайна какая-то.

— Нет, Дана, император сам тебя выбрал.