Вердикт Лондона. Ностальгический отчёт

Я. Пьющий за двоих Геракл всегда защищает и спасает слабого компаньона. Это не нарушает принципов питья, равенства и братства. Ведь существует биологически константа, постоянная доза доступного организму алкоголя на единицу массы тела данного организма. Поэтому, с позиции алкоголя, чем меньше вес мужчины, тем больше он пьян и глуп.

Шеф. И не только с позиции алкоголя. @

Заземлитель. Благодарю! Получается, мы с доцентом – абсолютные идиоты. Вот так новость! Но тут есть и другая абракадабра о международном общественном национал-интернационале. Что слышно об этом монстре в кругах патриотов?

Николай. Чудовище, это так просто. Наши высшие правители из всех племён и народов Союза и их носато-глазастые советники – это международные функционеры, каждый со своей национальной начинкой. Моё предложение, определять их – иннацистами. Улавливаете, интернациональные, но родные всем националисты!? Не путайте с нацистами, хотя они одного поля ягоды. Деятельность этой своры, как явление, означает борьбу против национальной сущности народов. Прежде всего, они опекают русских. А один стихоплёт, не помню какой, сказал: «Кто в расчёт иннаци не берёт, тем в тумане Клио предстаёт!».

Кинг. Однако, творя историю, они создают советский народ.

Заземлитель. Наш величавый краснобай молдаванин создаёт только анекдоты. *

Слава. Он такой же молдаванин, как я китайский император. Последний раз в Брюсселе мы в аэропорту вместе с нашим директором столкнулись с русским патриотом. Мы ждали самолет, он услышал наш разговор по-русски и представил себя эмигрантом второй волны. Патриот был злой, как дьявол.

Заземлитель. Дьявол и два младенца.

Слава. Он был не против Советской России, но, по его словам, против глупости русских. Он не кричал, но говорил отрывисто и хрипло, вроде, подбирая слова, что его бесит нонсенс русской жизни. Что? А то, что глупо терпеть иудейских правителей Брежнева и Андропова. Кто? Почему? Ну!… Да, товарищ Бровастый является чистокровным караимом, из малого племени евреев, верней, иудеев Крыма. Самый малый и странный народец России. Верней, Украины и Литвы. Что, вы не могли найти лучше? А товарищ Губастый является чистокровным экземпляром из кагала. Разве это не ужасно, жить без своего имени и скрывать род-племя? Разве это не опасно для России?

Кинг. Последний день Брюсселя! А вы?

Слава. Сначала мы возражали, искали российские корни. А потом, после некоторых деталей, трусливо от него сбежали. *

Заземлитель. Ерунда всё это! Вот я – сечевик. Ну и что? В Штатах и негры – американцы. А твои, аналитик-теоретик, новоиспечённые иннаци раскалывают общество подозрением. Рознь! Только этого нам и не хватало.

Николай. Какие подозрения? Это свет недалёких звёзд Гражданской. Предупреждение и напоминание о том, что бывает, когда бесы и балбесы стают у руля. Кто ещё хочет мировой революции? А никто. Так потрудитесь разобраться, кто есть кто. Хотя бы как на Сечи. Хватит нам преступных чужаков. Пора поумнеть!

Заземлитель. Вот это и приведёт к тридцать седьмому…

Николай. Опять двадцать пять. Учиться надо, господа евро-азиаты…

Кинг. Умные, те учатся на чужих ошибках. Дураки – на своих шишках. А идиоты, те вообще не учатся. Наш вариант, не хочу учиться… Да и опасно много знать.

Николай. Хочу, не хочу! Свои лидеры – гарантия стабильности. Всяк сверчок знай свой шесток. В нашем колхозе всё тянут на горбу русские, а дают указания, куда…

Шеф. Стабильность, дебильность… Внимание, внимание… Господа, ближе к теме! Камрад Князев, вы знаете какие-нибудь английские слова, которые будут для вас подспорьем, чтобы не потеряться в Лондоне и найти дорогу домой? Ведь тебя будут ждать здесь оставшиеся великие дела.

Я. Несколько слов для того, чтобы не заблудиться, мне известны. Но домой я смогу отправиться, только если перед тем попаду туда.

Заземлитель. Он знает слишком много.

Шеф. Он ничего не знает. Мы все знаем только всякую хренотень. Его следует отпустить с поводка, он должен проветрить мозги. Хотя, возможно, все бесполезно и пора брать автоматы и искать им цели…

Слава (тихо мне). Когда шеф упоминает об автоматах, то это означает первую стадию его опьянения.

Я (тихо Славе). Да. Знаю. Вторая, когда он перейдёт в выражениях на иностранный.

Слава (тихо мне). Мы ещё это услышим, поскольку вот-вот прибудет с подкреплением Палыч (громко). Ура! Вот и он, лёгкий на помине. **

Входит Палыч, в руках чемоданчик.

Шеф, обращаясь к Палычу. Как дела?

Палыч. Всё прекрасно. (Достаёт бутылки) Особенно, когда хорошо напоследок, а тут не просто хорошо, а восхитительно! Рябина на коньяке! @

За столом лёгкое волнение, деловая суета, заполнение бокалов и подготовка нехитрой закуски по тарелкам.

Шеф. Да. Ende gut, alles gut. Ещё раз за наступивший год и за твоё, изобретатель, благополучное начало в Лондоне.

Компания выпивает, стук приборов из представительской сервировки дирекции. Кое-кто, перекусив, закуривает.

Шеф, обращаясь ко мне. Скажи мне, ты получил документ, перевод нашего ГОСТа?

Я. Он будет готов, я имею в виду копию для Лондона, завтра.