Вердикт Лондона. Ностальгический отчёт

Перед вами кабинет Э. Д., второго человека в руководстве нашего института. Кабинет расположен в просторном помещении загородного дворца, построенного в стиле замка. Этот прекрасный дворец-замок в годы войны и немецкой оккупации пригородов Ленинграда был разграблен и сильно разрушен. После войны он, к счастью, не остался бесхозным и был восстановлен без реставрации интерьеров на деньги нашей промышленности именно для института. От прежнего великолепия нам в наследство остались неповторимый внешний вид замка и поистине царская планировка помещений.

Итак, институт сохранил внутри здания пространства XVIII века. Представьте себе: большую светлую комнату с высокими сводами и арочными окнами, благородный облик входной двери. Но эти детали были лишь отдельными атрибутами прошлых времен и бывшего совершенства, когда эта комната была только небольшой частью длинной и широкой галереи, когда-то полной образцов прикладного искусства и картин. Мебель кабинета, как принято, была выполнена в современном стиле. Шеф сидит на своем месте. У приставного длинного стола для совещаний разместились подчиненные, сердца которых вполне преданы начальнику. На столе, видны бутылки и чувствуется запах коньяка. Рабочий день давно закончился, но компания и за рюмкой не перестаёт обсуждать деловые вопросы, так сказать, в вольном стиле.

Моя простодушная история не была бы полной, если бы я не сделал ссылку на дух старого дворца. Но как я могу сделать это в предлагаемой миниатюре? Я прошу прощения за нарушение принятых правил композиции и логики действия, которые существуют для драматургов. Автору придётся нарушить законы логики, потому что дух, как известно, им не следует. А что остаётся делать, если среди нас, работников дворцовых площадей, жил дух старых времен, древний житель замка. Он пересидел, видимо, в подвалах и подземных ходах лихие времена и следил за поведением нынешних владельцев современного научно-технического величия дворца. Поэтому я прошу вас не удивляться призраку, который также принимает участие в вечеринке. Бояться его не надо, он всего лишь лакей, а дух лакейства в сфере обслуживания остаётся неизменным во все времена и у всех цивилизованных народов.

Что касается изобилия на столе, коньяк дешёвым не бывает, оно частенько обеспечивалось абиссинским институтским налогом. Этот налог был не местным, а всеобщим блестящим изобретением системы, когда вымогательство власти носило вполне мирный и даже добровольный характер со стороны обираемых лиц. Успешно завершённые исследовательские работы премировались, а награждение непричастных к этим работам персон вело к добровольному возврату труженниками оговоренной части средств. Таким образом, полученное по ведомости под расписку богатство переходило из рук в руки щедро награждавшему начальнику. Так у вполне того заслужившего вознаграждение руководителя, которому по закону не разрешалось за успех работы получать свыше определённой суммы, появлялись чистые и неподконтрольные средства. Это был финансовый немного обман в духе времени развитого социализма. Если вдуматься, всё по жизни логично, поскольку деньги эти надо было заработать. Но, по сути, это было аморально и разрушительно, не столько для людей, которые знали, за что получают, сколько для системы, которая сама себя разлагала на корню элементарным беззаконием.

Далее одна общая ремарка, которая касается проявления смеха в представленной сценке. Поскольку люди собрались повеселиться и отдохнуть, они пользуются случаем дать выход своему чувству юмора. Понятно, получается это у каждого по-своему, но никто не собирается отставать, если можно посмеяться. В результате, смех становиться своеобразным фоном разговоров подвыпившей весёлой компании. Чтобы не отвлекаться на эту деталь по ходу пьесы, вводим условные знаки формы смеха в трёх её основных ипостасях весёлости: знак * представляет собой одинокий смех сказавшего, ** – означает смех многих слушателей на замечание, @ – всеобще (смеются все) веселье. Понятно, что существует масса других градаций смеха в компании, но я на них не замахиваюсь. Надеюсь, вы включите свою фантазию. Уверяю, что матерью этого моего бессловесного изобретения знаков смеха, как всегда, является её величество необходимость.

Song of Innocence

How sweet is the Traveler’s sweet lot!

From the morn to the even he explores;

All his debts are at home, he’s not.

He’s traveled as Christ sheep. Yes, course.

There cannot be the slightest doubt that

His innocence is not bad, it is all.

He is favored with a journey by true God;

He’s gone through the screen, evens call.

This is stupid to find some intent

Of the fate gift that’s Heaven redoubled.

Клип 1.2. Дружеская попойка в замке

Театр уж полон; ложи блещут;

Партер и кресла, всё кипит;

В райке нетерпеливо плещут

И, взвившись, занавес шумит.

(А. С. Пушкин)