Вердикт Лондона. Ностальгический отчёт

Теперь, когда действующие лица определены, можно представить и место действия. Мы должны почувствовать на этой сцене устоявшуюся атмосферу советского общества в ту пору и ознакомиться с ходом небольшой пьянки. Очевидно, что пьянство весьма плачевная привычка и, в тяжелых случаях, это путь к разрушению личности и превращения человека в изгоя. Однако когда ваше общество барахтается в традиционном употреблении алкоголя как в средстве сближения, вы должны интерпретировать это социальное явление от противного: трезвость становится путём к дискредитации. И наоборот, выпивка, как процесс, объединяет коллег, консолидирует их и повышает доверие между ними. Таким образом, в ту пору официальная вертикаль власти также дополнялась некоторыми горизонтальными связями на уровне отдельных часто псевдо дружеских, поскольку алкоголь всегда остаётся иллюзией, компаний с их взаимными интересами. Более того, каждый руководитель старался стимулировать свою компанию для работы, как ныне и для бизнеса, а также отдыха на основе совместных застолий.

И было нечто ещё более замечательное в нашей очень спокойной и размеренной общественной жизни, в сонной атмосфере общественного согласия. Вы всегда говорили «да», когда появлялись хоть на какой трибуне. Но вы никогда не одобряли генеральную линию безоговорочно в вашей компании и даже среди малоизвестных людей, если это не было официальное заседание. Там каждый мог сказать, что он хотел, и если только это не было глупостью или чистой воды провокацией. Однако, в качестве исключения, можно было проделать и антисоциальный экстрим, только без надежды на ответ и без общественного обсуждения. А если вы не были согласны с этими общими правилами поведения, то вы были опасным человеком или сумасшедшим, возможно, вы были бы клиентом КГБ. Лично я таких людей не встречал.

Фактически наше общество было лишено всякой возможности делового обсуждения своих проблем. Партийные боссы давили саму мысль об этом с помощью тайной полиции, выявляя ростки официального недовольства и недоверия. Находить их было довольно сложно, потому что подавляющее большинство населения было вполне удовлетворено жизнью и равнодушно к любой политике. Поиск недовольных властью людей напоминал тяжелую, всячески скрываемую работу по раскачиванию лодки. Это, мол, она сама кренится, такая-сякая. В ход шли все противоречия и подозрения, обострение отношений с евреями, самым легковоспламеняющимся материалом нашей истории. Как результат этих усилий, евреи в первую очередь и взяли курс на исход из Союза. Они оказались наиболее послушными, хотя и не одинокими, игрушками партийных боссов в море русской апатии.

Да, это очень странно, потому, что достаточно хорошо устроенные и уважаемые еврейские специалисты нашего института стали в конце 80-х годов вдруг лихими первооткрывателями бегства на Запад, продав свои недавно полученные от института квартиры и оставив тёплые рабочие места. Это странно, потому, что они имели полный набор моральных и материальных благ, которыми пользовались люди их положения. Но они вдруг поднялись, когда им вдруг официально разрешили это сделать, и вдруг оставили Россию ради Америки. Почему они это сделали? Не спрашиваю, почему им это разрешили, по чьей инициативе они побежали. Некоторые говорят, что им не нравилась пятая графа анкеты о нации человека. Такое объяснение мелковато, тем более, что этот пункт никому из них он не помешал стать высокооплачиваемыми специалистами. И вообще, идентификация любого национального меньшинства только мобилизует это меньшинство на самореализацию. Дело этой спешки тёмное, но теперь, после стольких лет возникает мысль, что весь этот еврейский шухер возник в предвидении скорого обвала системы, так сказать в порядке профилактики. Знание – сила.

Можно ли осуждать за это евреев. Считаю, нет. Кто организовал исход, тех надо судить за всё, что они натворили. Но дело не в том. Надо помнить эту страшную страницу истории. Мыслящие люди России должны выработать свою идеологию национализма, кстати, сродни издревле еврейской собственной идеологии, поскольку лишь национализм реально обеспечивает чувство собственного достоинства и уважение разных народов.

Простите, но я забежал вперёд. Продолжим по порядку. Сейчас вам будет представлен один небольшой и тривиальный эпизод скорее частного, чем общественного порядка. В нём примут участие несколько сценических персонажей, затронуто много разных вопросов и мыслей, касающихся институтских и более общих дел и планов. Но по сути – это репортаж с дружеской попойки, с которой все успешно добирались домой. Я ставлю эту сцену в стиле реализма на ваше рассмотрение, поскольку отчёт обязывает.