Веретейская волость

Правда, церковный староста, неугомонная М. А. Ольшинина, сумела организовать выборы новой двадцатки, избрать председателя Церковного совета М. И. Кислякова и отправить во ВЦИК очередную жалобу. На телефонный запрос из облисполкома по существу жалобы ответил пространным письмом бывший председатель Веретейского сельсовета Назаров, ставший после этих событий председателем Мологского райисполкома. Вот некоторые выдержки из этого письма:

«В своих жалобах эта группа предъявляет обвинения с/совету и лично мне, работавшему в 1936 г. и полгода 1937 председателем Веретейского сельсовета, клеветнически заявляя, что от неё ключи с/совет взял насильно, и к этой ложной выходке всякими скрытыми путями пытается привлечь ряд других лиц, сочувствующих этому дурному разъяснению, как произошло все обстоятельство дела с указанной церковью и свитой контрреволюционных элементов, засевших в ней.

…Эта группа чувствовала себя довольно крепко и вела контрреволюционную деятельность, направляя на разложение трудовой дисциплины в колхозах и бригадах, а также вела подрывную деятельность на срыв проводимых мероприятий по своевременному выполнению государственных обязательств и добровольных платежей. …Передо мной стояла задача, во что бы то ни стало разоблачить, откуда всё это идёт. На протяжении почти всего 1936 года моей работы я внимательно изучал шаг за шагом действия этих грязных людей, мешающих вести борьбу за укрепление социалистического строительства. Одновременно проводя массовую работу по разоблачению бывшего попа Фаддеева, на что был взят основной упор. … Поп Казаков написал заявление в райисполком о исключении его с регистрации и снял с себя поповский сан.

После этого, на основании последующей массово-политической работы среди населения и с помощью органов НКВД, Миронов, Орлов, у которого и находились ключи от церкви, были разоблачены, как враги народа, возглавляющие всю эту контрреволюционную деятельность и в начале июля 1937 года репрессированы, кроме того, разоблачены и репрессированы их последователи муж и жена Румянцевы из дер. Ефаново этого же Веретейского с/сов., как ведущие антисоветскую деятельность, имеющих близких родственников в Германии и до 1937 года, до момента их разоблачения, поддерживали с ними письменную связь. На основе всего изложенного выше, хотя церковь и не закрыта, но была с регистрации снята решением Президиума РИКа, а именно как принадлежащая государству, в том числе и ключи, были переданы по акту представителем РАИФО под охрану с/совета.

В дальнейшем проводимая массово-политическая работа в 1938 г. показывает о том, что основная масса колхозников ставит вопрос (и вынесены уже решения колхозников) во всех 4-х колхозах Веретейского с/сов. с просьбой церковь закрыть и использовать её под культурные цели, в частности под клуб. В ближайшее время будет составлен специалистами технический акт и смета по переоборудованию этого здания и поставлен вопрос на предмет его закрытия.

Председатель РИКа /подпись/ (Назаров)

…В начале августа органы НКВД арестовали бывшего председателя Церковного совета Н. Ф. Миронова и сторожа церкви В. М. Орлова. Формальным поводом к их аресту, вероятно, были, первого — за вышеназванную подделку подписей в пользу обновленческой двадцатки (здесь Г. И. Корсаков ошибается. См. Примечание автора), а второго — за срыв службы в церкви (в делах райисполкома есть заявление от имени председателя общины Миронова, по случаю срыва службы, написанное почерком Казакова). Ясно, что не мог в одно мгновение переродиться Н. Ф. Миронов и отвернуться от своих собратьев по тихоновской двадцатке. Значит, его сильно запугали в НКВД и заставили исполнить роль предателя. Надо полагать, он и выпил-то перед сбором подписей потому, что с трезвой головой не мог приступить к отведённой ему неблаговидной роли.

К несчастью Миронова и Орлова 30 июля 1937 года нарком внутренних дел подписал секретный оперативный приказ «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов». Назаров в своём письме назвал руководство Веретейской церковной общины «свитой контрреволюционных элементов» и для Мологского управления НКВД пастух Миронов и сторож Орлов были подходящими лицами для выполнения разнарядки количества репрессированных по вышеназванному приказу комиссара карательного ведомства. В первом пункте приказа говорилось: «Операцию начать 5 августа 1937 года и закончить в 4-х месячный срок». Вторым пунктом предписывалось начать репрессии с тех, кто причислен к первой категории, причём «они подлежат немедленному аресту и, по рассмотрении дел на тройках, — расстрелу». Очевидно, пастуха Н. Ф. Миронова и сторожа В. М. Орлова причислили к первой категории антисоветских элементов, так как их обоих арестовали, как предписано в приказе, 5 августа, а через 20 дней расстреляли.