Веридикт

Ученица смежила веки и послушно впустила его в поток своей памяти. Похоже, Санви Хиг не поделился с ним трансляцией смертоносного платья, иначе профессор не стал бы сомневаться. Самой Меральде уже было всё равно, чьи щупальца дотянутся до неё раньше. Ей не выстоять в одиночку.

— Ну вот, можешь расслабиться. Грисель прислала несколько бутылок имерийского в прошлое полнолуние. Вкус действительно потрясающий, — Алес пригладил волну русых волос, затем очертил пальцем ещё влажную линию рта. — Без её вмешательства Галиард уже давно закрыл бы библиотеку. Но твои способности всё меняли, я больше не нуждался в поддержке королевы. Видимо, эта связь тяготила не только меня, однако должен признать, её величество выбрала весьма кардинальный способ завершить отношения.

Девушка села одним рывком — собеседник едва успел уклониться, чтобы не стукнуться лбами. Судорожным движением отняла руку, завершая контакт, и уставилась в стену пустым взглядом. Мысли понеслись вскачь, словно кто-то тасовал карты рубашками вниз.

«Я бы решила, что они двойняшки, но в одном течёт королевская кровь, а в другом — кровь сапожника», — изрекает невозмутимая Иона Флетчберг.

«Меня не взяли, я завалил тестирование. В каждом, на хрен, учебном заведении Мистолии, по всем долбаным специализациям я получил отказы», — ревёт клокочущий голос Алеса в её голове.

«Как раз в тот промежуток времени корона направила в Школу профессора Роза…» — мягко повествует лекарь Бравиати, — «Династия Хари, а может, и вся эпоха королей, подходит к концу.»

Спокойный облик Азесина внезапно сменяется сердитым лицом короля:

«Каждый должен делать свою работу и твой нос ещё не дорос ни до одной из них. Можешь продолжать играть в профессора, охотиться, когда тебе вздумается, и даже делить ложе с моей супругой. Но не мни себя принцем, думая, будто у тебя есть право голоса.»

«У хорошего архангела не бывает иных привязанностей, кроме любви к закону», — произносит Тобиэл Хари тем тоном, от которого всё внутри покрывается инеем.

Её величество с диким ужасом хватается за живот. Восковая бледность идеально гармонирует с аквамариновым нарядом, а слои драпировок успешно скрывают фигуру.

«Я пришлю к вашему празднику вагон лучшего вина!» — объявляет она, счастливо улыбаясь.

«К тому времени, как они отловят меня для забора образца, им придётся признать малыша здоровым», — небрежно бросает профессор Роз в одном из мрачных переулков Миража.

«Хари — превосходные манипуляторы», — шепчущее эхо замыкает круг. Цикл повторяется на бесконечном репите, ускоряется до сверхсветовых значений, пока не взрывает мозг девушки ослепительной вспышкой.

Принц Алес с тревогой вглядывался в заледеневшие черты, а потом нерешительно коснулся её плеча:

— Ты в порядке?

— Да, наверное, — Меральда стряхнула оцепенелость.

— Ну так что, сдашь меня гарнизону или дождёмся очередного феерического шоу от генетиков? Второй вариант предпочтительнее, потратим остаток времени с пользой, — томным, урчащим бархатом пропел мужчина у самого уха. Вдруг отпрянул, хрипло прочищая горло, и наигранно воскликнул: — Кстати, нашёл на твоём синке одну любопытную страницу. Послушай: север королевства — это горы, доходящие до берегов. Жители острова, будучи искусными пловцами, пересекали воду, завоёвывали новые земли и занимались там научными исследованиями…

— Я помогу вам с текстами, — холодно выдала студентка, изо всех сил прижимая колени к груди. Красный лекарь ошибался, думая, что Алес испытывает к ней нежные чувства. Меральда была лишь инструментом, который требовалось заполучить любой ценой. Даже если для этого придётся переломать её моральный хребет и растоптать отзывчивое сердце. — Но у меня есть условие. Вы должны вытащить Тобиэла Хари из лап трибунала.

— Это ещё зачем? Выродок заложил родную мать, только бы выстелиться перед королём. Держу пари, Галиард не даст в обиду своего цыплёночка.

— Затем, что он ваш брат, — сухо отрезала Меральда.

Она не собиралась объяснять, кто из них на самом деле был любимым сыном его величества. Тот, кого официально лишили права на престол и сослали на рубежи, припаяв к руке кусок металла, или тот, чьё существование скрывали, попутно пытаясь всеми средствами удержать при дворе и уберечь от необдуманных поступков. Стоило Розу податься в охотники, как его тут же приняли в Коллегию профессоров. А чтобы хоть иногда выдёргивать паршивца в столицу, король пустил его в койку к своей жене. Алес думает, что добился всего сам, благодаря собственному уму и находчивости, пока Тобиэлу всё подносили на красивом блюдечке. И глубоко заблуждается, поскольку это он — тепличный цветочек, капризное дитя, без конца сбегающее от нянек. Но теперь настала его очередь хлебать из горшка. Грисель беременна, и её будущему ребёнку не нужны соперники.