Веридикт

Девушка украдкой посмотрела назад, слегка развернув корпус. Сразу за ней сидел профессор Орисо — преподаватель экологической истории. Он явно нервничал, весь ссутулился и поник, вытирая платком градинки пота с проклюнувшейся лысины. За ночь воротник его рубашки заметно осалился, закатанные рукава измялись, а ткань на груди несколько раз взмокла и высохла, теперь вздыбившись неровными контурами жёлтой соли. Меральде было грустно и немного стыдно видеть учителя таким. Стыдно за себя, будто она намеренно подглядывала в замочную скважину. Поэтому она постаралась перевести взор дальше, приподнявшись совсем чуть-чуть. Там, упёршись ухом в крыло архангела, спал Хотис. По-детски умиротворённое лицо резко контрастировало с невозмутимым ликом античной статуи, монолитом высившейся рядом. Она невольно залюбовалась не столько их полярностью, сколько заразительным спокойствием расслабленных век и губ. Разлохмаченная чёлка торчала в разные стороны, а отдельные пряди совсем немного не доставали до носа конвоира. Эта картина позволяла девушке надеяться, что их везут на честное следствие, а не на убой.

Она встала почти во весь рост, чтобы рассмотреть хвост экспресса, как на плечо опустилась тяжёлая рука надзирателя и мягко, но настойчиво, вернула девушку на сиденье. Впрочем, Меральда и так видела всех задержанных при посадке. Заносчивую девицу с собранными в пучок серебристыми волосами, судя по комбинезону с поражающим количеством карманов — будущего или действующего инженера. Весьма габаритного мужчину в странной подпоясанной тунике и в шарфе. Его до сих пор мучила одышка после подъёма на платформу. Мальчика-подростка, оборванного и грязного, но с упрямым лицом и недоверчивыми глазами, глядящими на мир исподлобья. И того самого архивариуса, с идиотскими тоненькими усиками и пронзительным голосом, которому Меральда при побеге оставила оторванный воротник. По её мнению, последний идеально подходил на роль если не преступника, то сообщника для всех четырёх краж. Она и сама надеялась однажды стать работником Архива Забытых Слов, до права на исполнение мечты оставалось ещё два с половиной года обучения на историческом факультете. Вряд ли по окончании ей доверили бы столь почётную должность, но она могла бы работать с каталогами, заниматься реставрацией или просто расставлять книги по своим местам после закрытия. Так вот, нынешний архивариус как минимум лично присутствовал при каждом хищении, а как максимум — знал, что именно нужно взять и каким путём безопасно уйти. Теперь странным казалось и то, что обычно молчаливый старший библиотекарь так громко привлекал к ней внимание стражи. Только знать бы ещё, какой у гарнизона был повод познакомить его с комиссаром.

Экспресс двигался на северо-запад, сначала над садами, затем над небольшими местными фермами, обогнул два посёлка-близнеца и озеро между ними, похожее на огромную лужу. Дальше они сбавили скорость и полетели над дорогой, проложенной в мелкосопочнике. На холмах, плотно укрытых разнотравьем, паслись стада домашнего скота, но чем дальше экспресс удалялся от человеческих поселений, тем больше проявляла себя дикая природа. Мирно кочевали буйволы, в высохшем кустарнике прятался сервал, ястреб кружил в небе, зорко высматривая добычу, а семейство слонов устало взбиралась на сопку в поисках воды. С естественными источниками воды в Мистолии действительно было неважно. Пока люди пользовались конденсаторами, вся остальная биосфера выживала от дождя к дождю.

Сколько бы Меральда ни занимала себя раздумьями, чтобы не провалиться в сон и тем самым не превратить долгую поездку в одно мгновение, вскоре впереди выступил неровный каменистый край, едва различимый из-за тёмного нависшего неба. Так выглядит нижняя челюсть огромного и очень старого зверя, местами с обломанными и стёртыми зубами. И этот зверь жрал небо, оставляя за собой только туман. Город Мираж стоял прямо в его пасти, в вечной зябкости, мгле и измороси.