Веришь? (СИ)

- А это "приданое" для нашей девочки. Самое необходимое на первое время. Остальное она докупит потом сама.

- Я возмещу...- проблеял Том и начал помогать парню.

Глан довольно рассмеялся:

- И отлично! Поблагодаришь её сам!

- Кого?

- Мою Мышку! Милли! Это её подарок.

Блайз нахмурился. Сумки загрузили. Парень попрощался. Взлетели. Тогда профессор и продолжил "приятную" беседу:

- Рожу не криви, генерал! Если бы не Милли, неизвестно ещё что было бы. На неё, если ты хочешь знать, хорошо так давили, чтобы она оговорила тебя или меня. И угрожали даже...

- И что?

- Что-что? Милли воспитанная девочка. Слишком, я бы сказал. Но, тут она была молодцом... Она послала своих работодателей народным языком.

Помимо воли, Блайз порадовался, что девчонка не пострадала, физически, во всяком случае, помогая его дочери. А профессор, хитро улыбаясь, продолжил:

- Перед этим она, мой друг, записала весь разговор и угрозы на одну из тех штучек, что дали мне мои друзья. Всё время забываю, как это называется! Но вещь удивительная: засечь приборами невозможно, да и при обыске нелегко найти. Тем более, что обыскивать милую, пугливую Милли, никто из них не стал... А она, молодец! Довела своих работодателей до нужной кондиции. Записала, что нужно. Уволилась. И теперь вся верхушка этого "научно-исследовательского" центра обзаведётся "волчьими билетами" в мире науки. Им больше никогда не найти себе приличное место работы!

- А доктор Смит?- нахмурился Блайз.

- А милую Милли я забрал к себе в ассистенты. Тем более, что там ей самое место. Она, всё-таки книжный червь и шагать по головам не умеет.

Блайз криво усмехнулся:

- А как же "довела" и "записала"?

Глан скосился на него своим чёрным глазом:

- А что не так? Она сделала то, что считала правильным! Тебя тоже, мой друг, обманывает то, что ты видишь... Дело в том, что под личиной милой Милли прячется не больше, не меньше, чем Саблезубая Мышь. Она прогрызёт что угодно и перегрызёт глотку тому, кому нужно, чтобы защитить слабого и беззащитного. Совершенно теряет соображение... А потом дико извиняется... Всегда такой была. С первого курса. Удивлялась, почему однокурсники её, тихоню, выпихивали вперёд в сложных ситуациях... Видела бы она себя тогда со стороны, не удивлялась бы. Фурия!..

Профессор повернулся к нему всем корпусом, сверлил взглядом... Понятно было, что это не пустой разговор. Блайз не стал тянуть:

- К чему вы ведёте?

- А к тому, мой друг, что бросить службу и пост тебе никто не позволит. И мы не знаем, как твои коллеги отнесутся к тому, что мы неплохо так щёлкнули им по носу... А, значит, что?.. Нужно помочь твоей девочке адаптироваться в кратчайшие сроки. И избежать любых сомнений в том, что она безопасна для окружающих и вменяема...

- Вы думаете, будут провокации?

Глан успокаивающе похлопал Тома по плечу:

- Мы не дадим им шанса. К этому я и веду. У них не будет ни единого шанса, если девочка всё время будет под присмотром. Твоим и дипломированных психиатров. До самого своего поступления в академию. Там уже ректор будет отвечать за неё. А с ним они точно связываться не станут. Он и его друзья не связаны, как ты, по рукам и ногам. Ответят, если понадобится так, что им мало не покажется. Тем более, что Рангу скоро будет не до них. К тому же, когда Кора вольётся в студенческую тусовку, все эти обвинения в неадекватности будут выглядеть просто смешно...

Дед сделал паузу, по своей старой, преподавательской привычке. Глянул на генерала, дошло ли? Вроде, дошло, как нужно. И он приступил к самому неоднозначному и для парня тяжёлому. В этом продавить его будет, наверное, сложнее всего:

- Когда я говорю о психиатрах, кого, ты думаешь, я имею ввиду?.. Себя и Милли, конечно! К тому же... У тебя ведь командировки... Я мог бы забирать Кору к себе, но у меня квартира и минимализм. Я там почти и не бываю. А Милли согласилась жить с девочкой, пока тебя нет.

Блайз сильнее сжал руки на пульте управления... Профессор не позволил ему рта открыть. Высказался, казалось бы, легко:

- И не волнуйся. Милли вовсе не имеет видов на тебя.

- Все они так говорят!..- вырвалось у Тома.

Заткнулся. Неловко глянул на старика. Глан грустно улыбался:

- Нет, друг мой. У Милли вообще сложно всё с личной жизнью. Поэтому не волнуйся. Слово даю. И слово даю, что она позаботится о твоей дочке так, что твоя жена была бы довольна.

Помимо воли, Том улыбнулся в ответ. Очень грустно:

- Лив была бы довольна в любом случае. Или оправдала бы, что угодно. Она была такой... доброй...

Злость, привычная уже, полыхнула в душе. Он тут же спрятал её... Спрятал бы. Если бы рядом не было гениального "мозгокопателя", который увидел её, эту злость, идентифицировал. И тут же продолжил то, на что у отца Коры никогда не хватило бы сил. Ну, не мог он произнести "это" вслух:

- Ты о том, что она была слишком мягкой и доброй, чтобы выжить там, за Барьером?

Том молчал. Глан снова похлопал его плечу. И усталым, непривычно дребезжащим, старческим голосом попенял ему: