Верить в себя

Поездка, впрочем, прошла легче, чем ожидала Стиви. Вскоре лимузин затормозил на рю Камбон у запасного выхода из отеля, который открыли специально для Кэрол. Выбравшись из салона, Кэрол слегка покачнулась, но сразу выпрямилась и, поглядев на затянутое облаками небо, улыбнулась. Охранники стояли рядом, когда Кэрол сделала первый шаг к двери. И вдруг между ней и входом откуда ни возьмись появились четверо фотографов. Они нацелили на нее объективы своих аппаратов, и Кэрол на мгновение замерла, но тут же приветливо улыбнулась и медленно двинулась вперед. Папарацци все-таки сумели пронюхать, каким путем она собиралась вернуться в отель, но с этим уже ничего нельзя было поделать.

В следующую секунду охранники теснее сомкнулись вокруг Кэрол и оттеснили фотографов, которые лихорадочно щелкали своими камерами и выкрикивали ее имя. Кэрол была уже в дверях, когда один из папарацци завопил: «Браво!» — и бросил ей красную розу. Кэрол поймала ее на лету и, полуобернувшись, одарила его улыбкой, после чего скрылась в отеле.

Управляющий уже ждал ее, чтобы лично проводить в номер. К моменту, когда они поднялись на нужный этаж, Кэрол чувствовала себя выжатой как лимон, но все-таки нашла в себе силы, чтобы улыбнуться стоявшим в коридоре гостиничным служащим и поблагодарить управляющего за огромную корзину роз, которую внесли вслед за ней в комнату двое коридорных. Но как только посторонние вышли, а охранники остались снаружи у дверей, Кэрол без сил рухнула в кресло.

— О боже! — выдохнула она. — Вот не думала, что ходить — это так трудно! Я совершенно без сил.

Стиви поставила сумки с вещами на пол и окинула подругу обеспокоенным взглядом.

— Ты совсем бледная, — сказала она строго. — Тебе нужно лечь. Давай я помогу тебе раздеться.

— Хватит, я уже належалась, — возразила Кэрол. Ей не хотелось поддаваться слабости, хотя чувствовала она себя так, будто ей было не пятьдесят, а сто пятьдесят лет. Все же она не стала возражать, когда сиделка сняла с нее жакет и туфли. Вытянув ослабевшие ноги, Кэрол с наслаждением потянулась.

— Я и прошла всего-то несколько шагов да прокатилась в автомобиле, — пожаловалась она и зевнула. — А ощущение такое, будто меня переехала машина.

— С тобой случилось кое-что похуже, — напомнила Стиви. — Так что хватит геройствовать. На сегодня с тебя достаточно.

Она была очень недовольна тем, что кто-то сообщил репортерам о возвращении Кэрол в отель. Этого трудно было избежать, и все же Стиви не могла заставить себя воспринимать случившееся спокойно. Теперь, думала она, журналисты не оставят Кэрол в покое, они будут подстерегать ее у всех входов и выходов и не успокоятся, пока она не покинет Париж. Но до тех пор каждый раз, когда Кэрол захочется куда-нибудь выйти, она вынуждена будет проходить мимо них, а они станут лезть к ней со своими дурацкими вопросами и щелкать затворами фотоаппаратов. Существовал, правда, еще один вариант. Из беседы с начальником службы безопасности Стиви знала, что неподалеку от запасного выхода, через который они сегодня попали в «Ритц», находится еще одна дверь. Это был служебный вход, которым пользовались водопроводчики, электрики, ремонтники и другой обслуживающий персонал. К сожалению, он тоже выходил на рю Камбон, за которой газетчики теперь, несомненно, следили так же пристально, как и за главным входом, и все же при определенном везении уловка могла сработать.

Впрочем, думать обо всем этом было, пожалуй, рано. За сегодняшний день Кэрол слишком устала, и Стиви очень надеялась, что в ближайшие дни она не захочет выходить из номера. На это, однако, вряд ли можно было всерьез рассчитывать. Возможно, что уже завтра Кэрол захочет прогуляться. «Ах, если бы никто по-прежнему не подозревал, что Кэрол находится в отеле!» — снова подумала Стиви. Увы, она слишком хорошо знала человеческую природу: даже если в больнице сохранили секрет, кто-нибудь из персонала отеля мог проболтаться. В конце концов, подобная информация стоила больших денег, и кто-то из горничных или коридорной службы мог поддаться соблазну.

Размышляя обо всем этом, Стиви заварила любимый чай Кэрол.

— Хочешь что-нибудь съесть? — спросила она.

— Нет, спасибо, не хочу.

— Может, все-таки ляжешь? — снова предложила Стиви. — Нагрузки нужно наращивать постепенно, а ты ведешь себя так, словно собираешься в один день вернуть себе прежнюю форму.

— Как ты не поймешь, что мне хочется поскорее вернуться к своей обычной жизни! — воскликнула Кэрол. — Мне надоело целыми днями валяться в постели, словно я труп.

— Ты чудом осталась жива, — строго сказала Стиви. — И нет ничего удивительного в том, что сегодня ты так устала. Это нормально. Ты думала, что, как только тебя выпишут, ты сразу станешь прежней — такой, как до болезни? Да ничего подобного!

И действительно, каким бы постепенным, продуманным и мягким ни был переход из больничной палаты в реальный мир, для Кэрол подобная смена обстановки стала настоящим шоком. Было только удивительно, как Кэрол до сих пор держится.