Veritas (ЛП)

— Хорошо. Что ж, если ты честно веришь, что единственный можешь ему помочь… — Маккой сделал многозначительную паузу и Джим кивнул. — Тогда ладно. Мы позвоним Эмеретту после того, как ты увидишь Спока, а весь бардак с судом можно отложить на после этого звонка. А сейчас подожди секунду, дай я тебе принесу одежду…

Пять минут спустя Джим избавился от иголок и трубок и был одет в чистый голубой медицинский халат. Кирк крепко держался на своих двоих, чувствуя себя на удивление здоровым, и был готов выйти из палаты, когда Маккой легонько коснулся его плеча:

— Погоди, я проверю, что снаружи никого нет, — доктор двинулся выполнить то, что и сказал, но Джим его остановил.

— Я… действительно понятия не имею, что бы делал без тебя, старик.

Маккой фыркнул:

— Еще раз назови меня стариком, и обязательно узнаешь.

Кирк улыбнулся.

— Я серьезно, Боунз. Во время всего этого бедлама ты был великолепен. И мне жаль, что под конец все так сильно обезумело, и у меня не было шанса держать тебя в курсе… но правда в том, что я и сам едва знаю, что творится. Спок… у нас с ним тоже почти не было возможности поговорить, и я подозреваю, что надвигаются еще несколько, эм, довольно тяжелых новостей. Но я расскажу тебе сразу, как только сам уверюсь. Ты… вроде как мой лучший друг, и я просто хотел сказать спасибо.

К его удивлению, хотя поначалу Маккой выглядел довольно серьезно, последняя часть маленькой речи Джима заставила доктора засмеяться.

— …что?

— Забавно, поскольку должен признать, что на какое-то время я в этом сомневался.

— Что? В том, что ты мой лучший друг? — Маккой кивнул, все еще улыбаясь. Кирк чувствовал, что сильно запутался. — Почему? Нет, как ты мог…

— Спок, Джим, — просто ответил Маккой. Кирк мужественно подавил желание покраснеть, и вместо этого закатил глаза. — Вы двое оказались так поглощены друг другом, особенно когда прошло несколько месяцев после начала миссии и первоначальное напряжение спало, и у меня ушло какое-то время, пока я понял, что между вами творилась не только дружба, если ты понимаешь, о чем я.

Джим хмыкнул:

— То есть, получается, все подозревали об этом раньше нас самих, включая командование Звездного Флота, а теперь и тебя.

Губы Маккоя растянулись в кривой улыбке.

— Просто великолепно. Нет, серьезно, как удобно, что нам, кажется, даже не надо никому рассказывать, — только секунду спустя до Кирка дошло, что он говорил. — Черт, погоди, а Ухура?.. — но сейчас было не время об этом беспокоиться.

Прежде чем доктор смог ответить, Джим нетерпеливо махнул рукой и качнул головой:

— Забудь, сейчас не время. Теперь, когда всем ясно, кто в моей жизни кем является, я собираюсь разбудить свою вторую половинку, и не смей этого комментировать, — предупредил Кирк, — просто помолчи.

Маккой изобразил движение, словно закрывает рот на замок, и вывел Джима в пустой коридор (пустой, хотя Кирк слышал тихие звуки основного зала прямо за углом), потом быстро затолкал его в соседнюю комнату, дверь с шипением открылась и захлопнулась прямо позади них.

Палата была точно такой же, как и у Джима, как и все остальные палаты в лазарете, потому что они обычно выглядели одинаково, но первое, что Кирк увидел, войдя, было то, что Спок бодрствовал.

— Привет.

Джим быстро подошел к кровати, Маккой остался стоять у двери. Глаза Спока были открыты, и они голодно впились в Кирка взглядом, как только он оказался в поле зрения, но по тому, как Спок лежал, сразу было ясно, что он не может пошевелиться. Его руки расслабленно лежали по обеим сторонам, одна была перебинтована вплоть до локтя. Дыхание Спока было поверхностным, тяжелым, но в отличие от прошлого раза, когда Джим был вынужден увидеть Спока в больничной койке, сейчас во взгляде вулканца было что-то. Не истощение, не боль, как когда его травили. Сейчас Спок был в полном сознании, разве что явно ослаблен.

— Ого. Выглядишь ужасно, — прошептал Джим слабым голосом.

Это была чистейшая правда. Спок мог и не казаться сонным или под лекарствами, но выглядел он так, словно у него был жар — лицо покрывала испарина, щеки и острые кончики ушей позеленели, и все равно Спок выглядел каким-то осунувшимся, сдутым. Джима снедало желание прикоснуться, но он знал, что им сначала надо поговорить.

— Я оставлю вас двоих, — громко заявил Маккой.

— Спасибо, Боунз. Я серьезно.

— Да, да, ты это уже говорил.

И дверь еще раз закрылась.

Спок посмотрел на него снизу вверх и что-то было… не так. Румянец на его щеках расползался на скулы и нос, а пристальное внимание в его взгляде почти вибрировало.

— Спок?

Его губы раскрылись, но не раздалось ни звука, только тяжелое дыхание, и Джиму показалось, словно грудь Спока с каждой секундой вздымалась все более нерегулярно.

— Эй, — Кирк наклонился, обеспокоенно нахмурившись. — Эй, что случилось?

— T-tu… — выдохнул Спок едва слышно. — Tu, Джим, t-t’hy’la, ashaya, slor-veh, ashalik, t’hy’la, t’hy’la… — он звучал так, словно бы умолял, но о чем — Джим не знал.