Veritas (ЛП)

— Эй, эй, — прошептал Кирк в попытке успокоить, и подумал, не позвать ли Маккоя обратно на случай, если он только делал Споку хуже. Не считая своего имени, он понял только «tu», что значило «ты» по-вулкански, но Кирк понятия не имел, что еще Спок пытался ему сказать, о чем просил. — Спок, что… ты хочешь, чтобы я сделал?..

Вулканец мгновенно отреагировал. Он резко подался вперед и схватил Джима за шею, вдавливая большой палец в чувствительную точку над кадыком.

— Нет. Пожалуйста.

Секунду спустя Спок разжал хватку, и Кирк закашлял, шокированный.

— Ч-что?.. Что Ставок с тобой сделал?

Джим ожидал… многого. Придумал множество ответов и сценариев для этого вопроса за то короткое время, когда он бодрствовал. Ничто из всего этого не содержало того, что произошло на самом деле.

Спок выскочил с кровати настолько быстро, что его движения размазались, белый халат упал на пол, так что Спок остался голым, а потом бледно голубую рубашку Джима нетерпеливо разорвали, пока их прикосновение кожи к коже не стало как можно более обширным.

— Чт…ух…

Он уперся в край кровати и, потеряв равновесие, наполовину сел и наполовину съехал с нее, а Спок продолжал водить носом вдоль его горла и вжиматься ладонями везде, где мог дотянуться, начиная с бёдер Джима и до его спины и лица, и ох, когда ладони обхватили его лицо, Кирк почувствовал толчок, нечто горячее и наэлектризованное, почти умирающее, оно прижалось, а потом протиснулось внутрь, одним долгим толчком ментальной силы…

— Чёрт, чёрт, Спок, всё в порядке, я здесь…

Джим не понимал, что происходит, не знал, что Спок делал, почему ему это было нужно, почему вкус и ощущение мыслей вулканца были не просто отчаянными — откровенно изголодавшимися, Спок психовал из-за этого, здоровые кончики пальцев на его раненной ладони так сильно впивались в плоть Джима, что он чувствовал даже ногти.

— Б-бери, всё в порядке, слышишь? Бери, что тебе нужно, я помогу, с нами всё будет в порядке…

Джим знал Спока, мог уже предположить последствия этого слияния разумов, но с этим они тоже разберутся, позже. Прямо сейчас Спок лизал и покусывал в точке под челюстью Джима, очевидно для опоры, потому что здоровая ладонь вулканца легла ему на лицо и мир потемнел.

Разум Джима теперь был его телом, он неограничен, лишь сознание, одно только пустое пространство и мчащиеся мысли

Что-то тёмное и израненное одновременно пытается зарыться в разум Джима и попробовать его всего на вкус, ощущение, лучше всего описываемое словом «облизывать», оно похоже на омывающую теплоту вокруг каждой золотой струны мысли, которую это «что-то» — Спок — может найти

Джиму кажется, что жар омывает его естество, и даже не представляет, как еще это описать

Т‘hy’la, ashaya, slor-veh, ashalik…

Я… я не понимаю, Спок

Ты, Джим, мне нужен… ты

Что я могу сделать? Спок, чем я могу помочь?

Повисла пауза (виси его жизнь на волоске, Джим не смог бы сказать, сколько она длилась, даже время, казалось, шло здесь по-другому, или, возможно, дело было в том, что его чувства полностью отключились) и мысли Спока начали собираться во что-то, напоминающее ту замысловатую структуру, какая у них раньше была

Он попытался разорвать… он нарушил и… он желал уничтожить меня и потому… он запер меня, отрезал, ментально, от… всего. Он запер меня в себе, так что я остался в большем одиночестве, чем когда-либо… но теперь это неважно. Он отыскал узы, потеря которых причинит мне самую сильную боль, и попытался уничтожить и их

Однажды, возможно, в отдаленном будущем, от подобных откровений, от подобных слов Джим не будет испытывать невероятную радость, какую испытывает сейчас, но казалось крайне маловероятным, что он когда-нибудь к этому привыкнет и адаптируется, что начнет принимать как должное — это казалось невозможным

Значит… между нами появились узы

Они начали формироваться. Я не мог… никогда не было времени объяснить, способа остановить это тоже нет

Не… я бы никогда не захотел это останавливать. Идиот

По темноте пробегает дрожь, Джим не знает, как еще думать об этом. Они так сильно переплелись, почти как если бы приближались к состоянию, достигнуть которое можно только на несколько бесконечных секунд, когда Джим не знал, кто он, а кто — Спок, потому что они были едины телом и, что более важно, они были в буквальном смысле едины разумом

Он попытался разорвать узы… но не смог?

Нет

Ты спас их?

Нет. Они сами выстояли. Им не было нужно спасение, узы были слишком сильны. Чтобы разорвать их требуется телепатический контроль как у целителя, а у Ставока его не было

Значит сама атака навредила тебе? Я ничего не почувствовал

И поскольку они были в этом месте, разум Спока разлит повсюду — кровоточащий, избитый и такой слабый, такой голодный — Джим чувствует это, улавливает, лишь на мгновение, но достаточно, чтобы он понял

Ты взял всю боль на себя

Его злость горит ярко на языке возмущенного пламени, и хотя она направлена на Спока, за то, что он такой идиот, идеальный, безответственный и опрометчивый, хотя он злится на Спока, а не из-за него, разум Спока все равно жаждет этого, купается в этом