Верхний Волчок. Книга I (СИ)

Старшего брата Дилана звали в честь отца, но от отеческого в нём было только имя. Чтобы как можно меньше попадать под влияние отца, Владимир младший, как только женился, уехал делать карьеру учёного на север, сначала в Петрозаводск, а не так давно переехал в Санкт-Петербург.

Сестра, Нина, выражением лица пошла в мать, держалась с высоко поднятой головой, и её силуэт временами как бы застывал, она была похожа на камень. Мы ограничились приветствиями, так как ни ей, ни мне не о чем было разговаривать. Также у Нины был муж и единственный сын, Пётр, всего двумя годами моложе Дилана, это открытие было удивительным для меня, как и то, что их семья проживала на той же лестничной площадке, что и мы. Кстати сказать, Пётр тоже работал в фирме своего деда, хотя, как говорил Дилан, его всё время приходилось «пинать».

У Владимира младшего, конечно, тоже была жена и двое маленьких детей, но они по какой-то причине не смогли приехать, да и сам он не сказать, что слишком рад был присутствовать на торжестве, просто соблюдал формальность.

Юбиляр созвал всех, он позаботился и о том, чтобы его мама тоже праздновала вместе с ним. К матери он относился по-особому, это трудно было не заметить. Такое чувство, что даже с женой он никогда не был так ласков, как с матерью. Это поразило меня. Бабушка Полина превратилась в идола. Сын был её гордостью, а она - его. Я немного понаблюдала за ней: она пила только какую-то травку из отдельного заварного чайника, по всей видимости, взятую с собой, ни разу не притронулась к яствам со стола; кроме Владимира Александровича, его жены и Дилана, ни с кем не общалась, как будто остальные не были родственниками и вовсе не существовали для неё.

Моих родных тоже позвали, хотя они чувствовали себя лишними на этом празднике (по правде говоря, так и было).

Я заметила, что Света была как в воду опущенная, витала где-то в облаках. Я сказала Дилану, что хочу поговорить с сестрой, он любезно оставил нас вдвоём. Мы с ней вышли из кафе, в котором проходил праздник.

- Свет, что случилось?

- Да просто скучаю... Вроде бы все бури улеглись, всё хорошо... ты выглядишь счастливой...

- Тебе грустно? И я очень скучаю, мне не хватает наших вечеров, наших танцев...

- Ты уехала и мне так пусто... я вдруг поняла, что мои единственные друзья - это вы с мамой.

- Мы всегда останемся твоими друзьями. И ты обязательно найдёшь свою любовь и будешь счастлива!

- Не надо, я вполне спокойно отношусь к тому, что тот самый человек так и не появится.

Долго поговорить не удалось, нас позвали читать поздравления.

Когда выдалась свободная минутка, я перекинулась парой фраз с мамой по поводу сестры. Впервые я видела Свету настолько подавленной. Для мамы, разумеется, это не было новостью.

К моему великому облегчению, праздник кончился, народ начал разъезжаться, а те, кто приехал издалека, отправились переночевать в отель (разумеется, кроме матери Седого).

Родители и бабушка Дилана ехали с нами в машине. Слишком много этикета, узких рамок и лестных слов для одного дня. Мои щёки сводило от натянутых улыбок.

Вечером, во время короткой беседы с сестрой, я чувствовала стыд за своё благополучие: я живу с комфортом в столице края, учусь, ни в чём не нуждаюсь... и у меня есть муж. Пусть не по своей воле, но я получила то, о чём другие мечтают годами.

Я стояла возле окна и старалась привести мысли в порядок. Подошёл Дилан, спросил, чем мне запомнился сегодняшний день. Я ответила, что думаю на самом деле.

- Отец любит, когда его чествуют. - пояснил он.

- У меня тоже есть вопрос.

- Задавай.

- У бабушки Полины я нашла книгу. В ней не было имени Светы.

- Да. Потому что она не носитель гена.

- Но мама с папой оба носители, как получилось, что у их дочери нет этого гена?

- Значит, кто-то из родителей ей не родной.

- Нет! Мама и после смерти папы никого не нашла себе! Она до сих пор любит папу...

- Я тебе верю, поэтому лучше задай свой вопрос маме.

- Да, пожалуй.

Но разговор так и остался незаконченным в моей голове, я выстраивала всевозможные цепочки предположений и тут же обрывала их, потому что ни на минуту не могла поверить в то, что папа мог изменить маме или мама ему. В итоге я зашла в тупик в своих размышлениях и решила дождаться, пока мама сама расскажет мне обо всём.

- Не грусти. - шепнул Дилан, когда мы уже легли спать.

- У меня нехорошие предчувствия, как будто скоро откроется нечто страшное.

- У нас всё будет хорошо. - он поцеловал меня в висок и обнял сзади.

- Я чувствую себя рядом с тобой под защитой. - призналась я и тут же пожалела о своей откровенности.

- Так и должно быть. Я всегда буду оберегать мою маленькую девочку.

- И вовсе я не маленькая девочка!

- Для меня маленькая.

- Ах ты так! - воскликнула я и полезла к нему бороться, он засмеялся, всего двух движений ему хватило, чтобы обезвредить меня.

Мы ещё некоторое время дурачились, потом уснули. Странно, мне было удобно спать в обнимку, а ведь ещё совсем недавно я и представить себе не могла, как можно находиться в одной постели с этим человеком.