Верхом на Ланселоте

– Поверили, но решили проверить. Эксперимент провели. Она пошла в лес. За ней наблюдали в бинокль смершевцы. Волчица вышла. Они пообщались, и волчица ушла в лес. Эксперимент был признан удачным. Ты знаешь, сын. На войне атеистов не бывает. Даже самый ярый коммунист, который до атаки орал и доказывал остальным, выпучив глаза, что Бога нет, перед атакой втихаря крестится… И не имеет значение, носит он крестик или нет. Нет на войне неверующих… Русским людям помогала преодолеть все напасти только вера в Бога… Марию признана невиновной и переведена в другую часть. А там узнали о ее способностях, оценили знание немецкого и стали на руках ее носить…

– Откуда знания немецкого в медвежьем углу? Чай не столица, а деревня.

– К ним одна революционерка-террористка немецкого происхождения была сослана на поселение еще в царские времена. Она в ноябре 1879 года с товарищами произвела взрыв царского поезда под Москвой при возвращении императора из Крыма. Тогда так много людей погибло. Хоть и не она бомбу приладила, а все равно грех убийства на ней есть. Не убивала, но грешна. Знала о террористах и молчала. Вот она и осталась в этой глуши, стараясь свой грех искупить. Сама на себя епитимью наложила. Молилась денно и нощно. Но людей-то не вернешь. Она преподавала у них в школе немецкий и английский языки. Муж ее погиб во время взрыва. Так она с дочкой в этом медвежьем углу, как ты выражаешься, и прижилась. А потом и ее дочь вышла замуж за местного учителя и тоже стала учительницей. Так что немецкий у Марии был с чисто берлинским произношением. И английский она знала великолепно. Все-таки аристократка им хорошо преподавала языки. Да и манерам она Марию обучала, а та впитывала все знания, как губка и просила еще и еще учить. Жадная она до знаний была: любила учиться новому и неизведанному.

– Понятно. Только что толку от аристократических манер, если на фронте вилку для рыбы не выдают и стол со скатертью не накрывают?

– А вот знание немецкого ей очень пригодились. Она как переводчик была незаменима. Она также ходила в лес, также собирала лечебные травы, также охотилась, добывая пропитание для больных, и также выполняла работу по основной военной специальности – убивала немецких офицеров.

– А с доносчицей что стало?

– Она погибла при наступлении. Недолго счастливой побыла. Как Ивана не стало, так сохнуть начала. Да еще и все в полку ее проклинали и плевали вслед. А это действует хуже, чем проклятия соперницы. Ни одного доброго слова больше она не слышала ни от кого. Так и погибла при наступлении… всеми презираемая и проклинаемая… Все же думали, что Марию и Ивана расстреляли. А их просто перевели туда, где они нужней были.

– Красивая сказка. История для женского романа. Бабы обрыдаются и соплями захлебнутся.

– Сашка, когда ты стал таким циником?

– Я не циник. Просто я в эти сказки не верю. А что дальше было?

– Так ты же не веришь…

– Но все равно интересно послушать. Делать-то больше нечего…

– Ладно. Расскажу, так и быть. В общем, война подошла к концу. Наши взяли Рейхстаг. Подписана капитуляция. Но есть еще недобитки, которые сопротивляются и стреляют из-за угла. Ранним утром Иван и Мария пошли в собор. Мария хотела свечку поставить за одного немца. Тот ребенка собой прикрыл. Немец прикрыл немецкого ребенка от немецкой пули, выпущенной немецким солдатом, который не признал капитуляцию. Ирония судьбы… Так вот. Они зашли в собор. Воскресная служба. Немцы понять не могут: они ожидали русских варваров, а тут зашли красивая женщина и красивый мужчина, чистокровный ариец. Такой великолепный мужчина. Оба спокойно говорят по-немецки. Оба поставили свечки и просили Господа о милости к павшему немцу. Русские варвары просят у Господа милости к немцу… Мир в их головах перевернулся. Одежда на них военная и вражеская, но ведут они себя вполне цивилизованно и культурно. Немцы хорошо выдрессированный народ и законопослушный. Смотрят на своего настоятеля, или как они у них там тогда назывались. И тут с воплями к ним подлетает какой-то немец в сутане, падает на колени и начинает лопотать о том, что он рад и счастлив, что посланники Бога посетили его скромный собор.

– Только не говори, что это был тот самый снайпер.

– Да. Такие вот кружева плетет жизнь. Вольф стал в соборе настоятелем. Его родственные связи помогли ему продвинуться в церковной иерархии.

– Неслабые связи: за пару лет стал настоятелем. А еще через пару – в архиепископы?

– Что ни говори, а везде во все времена связи решали все. Родственные связи решают все вопросы. Всегда и во всех странах. Советский блат – это такой детский сад по сравнению с американскими лоббистами, что просто становится смешно…

– А причем здесь Америка?

– Война изменила судьбу Ивана и Марии.

– Как?

– Ты же мне не веришь. И сказками назвал мою историю

– Скажи честно: половина – правда, а вторая половина придумана.

– Все чистая правда. Ничего, кроме правды…

– Ладно. Не буду с тобой спорить. Так что дальше? Они вернулись в свою деревню и жили долго и счастливо?

– Не вернулись. И не жили. Родственникам пришли две похоронки.