Верхом на ракете

Подготовка совместителей сводилась к их экспериментам, процедурам аварийного спасения с шаттла и практическим вопросам пребывания в космосе: как есть, как спать и как пользоваться туалетом. Командиры добавляли и собственные требования в форме предостережения: «И не трогать на корабле никаких кнопок!»

Этих людей объединяло и другое — в значительной степени астронавты NASA не приветствовали их, и в особенности специалисты полета. До «Челленджера» из 75 доступных для них мест 22 были заполнены людьми, которые не были профессиональными астронавтами NASA. Это всех раздражало. Очередь в космос и так была длинной, а эти совместители делали ее еще длиннее. Нет, их не встречали цветами[137].

Разумеется, было бы легко отмахнуться от жалоб эмэсов на украденные у них места, представив их как разновидность профсоюзной монополии. Однако была и вполне законная причина, в силу которой мы хотели прекращения практики полетов совместителей. Существовала вероятность, что эти люди поставят под угрозу наши жизни. Представьте себе, что вы летите на самолете и слышите объявление по громкой связи: «Леди и джентльмены, говорит командир воздушного судна. Мы летим на высоте 11 километров, так что сидите спокойно и наслаждайтесь полетом. Да, кстати, у нас тут в кабине есть мистер Джоунз, он не имеет ни малейшего представления о том, зачем нужны все эти тумблеры и рычаги, но я приказал ему ничего не трогать. Надеюсь, он и не будет. Вообще-то я не представляю, как этот парень поведет себя в условиях стресса, потому что знаком с ним очень недолго. Однако руководство нашей авиакомпании обещает, что мистер Джоунз справится. Конечно, они знают его еще меньше, чем я, ну и пофиг, он кажется очень милым малым. Поэтому не тревожьтесь, когда увидите, что я покинул кабину и иду в туалет. Мистер Джоунз отлично посидит в кабине один».

Начиная с 1984 года головной офис NASA начал брать в шаттл множество мистеров джоунзов в качестве таких совместителей, и мы, в сущности, не знали, что они собой представляют. Я имею в виду — не знали по-настоящему. Сомневаюсь, что многие из них на самом деле знали себя, по крайней мере с точки зрения того, как они могут среагировать в условиях стресса и даже в ситуации, угрожающей жизни.

Военная авиация, откуда пришли многие астронавты, — это опасная и тяжелая профессия, зачастую сопряженная с длительными расставаниями с женами и семьями. Медлительные и слабые люди в ней не задерживаются — они или гибнут в самом начале, или увольняются. По этой причине летчики в большинстве своем испытывают по умолчанию доверие к другим летчикам, которые прошли процесс отсева, и глубокое подозрение по отношению к пассажирам, которым по какой бы то ни было причине предоставлен доступ в кабину. По этой же причине большинство военных из группы TFNG имели сомнения по части постдоков и прочих гражданских специалистов, когда мы впервые встретились в 1978 году. Кто эти люди? Через какие стресс-фильтры им пришлось пройти? Как они будут вести себя в опасной ситуации? Им нужно было доказать множество вещей, и они сделали это. Программа подготовки астронавтов NASA позволила гарантировать, что у них есть хорошие шансы проявить себя с лучшей стороны в условиях, когда ошибка может стоить жизни. Они регулярно летали на задних креслах T-38. Они испытывали сокращение сфинктера, как и остальные из нас, во время летных происшествий или при заходе по приборам в плохую погоду. Они прошли через обучение выживанию в море. Они надевали скафандры и тренировались в вакуумных камерах, где, допустив единственную ошибку, имели бы лишь несколько секунд, чтобы почувствовать, прежде чем умереть, как кипит кровь в теле. После нескольких лет пребывания в сложных ситуациях военные члены TFNG научились доверять нашим гражданским напарникам. Последние заработали это доверие. Но программа подготовки астронавта-совместителя продолжалась в лучшем случае несколько месяцев и не обеспечивала последовательных и исчерпывающих испытаний стрессом, необходимых для настоящей оценки характера человека. Совместителям давали слетать пару раз на «рвотной комете», пару раз — на заднем кресле T-38 и устраивали некое подобие морского выживания. Эти занятия были полезны, но едва ли достаточны. Вот почему ни один из нашей группы 35-ти не удивился, когда настораживающие истории о поведении некоторых совместителей начали всплывать на понедельничных планерках.