Верхом на Сером

– Тут, я вижу, умеют принимать гостей! – потер руки Тобиас, увидев длинные столы, ломящиеся от всяческой снеди. Чувствовалось, что дварфы уважают простые и сытные кушанья: тут были и запеченные поросята в медовой корочке, и связки сочных колбас, и рагу из горных козликов, и солоноватая брынза, и квашеные овощи. Все это выглядело так аппетитно и пахло так умопомрачительно, что у Сашки заурчало в животе. Обильное угощение вовсе не помешало дварфам веселиться от души и лихо отплясывать до глубокой ночи.

На следующий день Альфриг проводил их в мастерскую Двалина. «Лучшего оружейных дел мастера и не сыскать, бороду ставлю на спор», – горячо заверил он. Огромная пещера с закопченными стенами напоминала картинку ада из старой книжки, на которую Сашка как-то раз случайно наткнулась в шкафу у Анны Петровны. То тут, то там вспыхивало яркое пламя, летели огненные брызги раскаленного металла, вырывались клубы пара. Уши закладывало от грохота десятков молотов и молоточков, грозных окриков мастеров, налево и направо раздающих тычки подмастерьям, которые сновали посреди этого хаоса, шума и копоти, как чумазые бесенята.

Окинув взглядом мастерскую, Альфриг довольно хмыкнул и направился к древнему старцу, который скромно примостился в уголке и пускал из трубки колечки сизого дыма.

– Двалин, друг мой! – сердечно поприветствовал его Альфриг и пробасил что-то неразборчивое прямо в его ухо.

– Это и есть хваленый кузнец?! – разочарованно протянул Тобиас. – Да он даже молота не поднимет!

Двалин, по-старчески заложив руку за поясницу, поднялся, не спеша повязал кожаный фартук и вдруг подкинул в воздух тяжеленный молот, который стоял, прислоненный к стене – с такой легкостью, словно это была детская игрушка. Он подошел и отвесил почтительный поклон, но предназначался он вовсе не ей, как отчего-то сразу догадалась Сашка, а кинжалу, который, как вчера неожиданно открылось, носил странное имя Хвитинг.

– Мои ребята выкуют мечи для парня и мальчишки, а я прослежу, чтобы все шло ладом, – с расстановкой сказал он. – Через месяц будет готово.

– Через месяц? – поразился Тобиас.

– Быстро только борода у мальчишек растет, – усмехнулся Двалин.

Краем глаза Сашка заметила, что Тобиас машинально провел рукой по редким рыжеватым волоскам, которые пробивались над верхней губой, и тихо прыснула.

– В таком случае нам, вероятно, придется зайти за оружием на обратном пути, – заключил Грэй.

– Идти в Лабиринт и так… кх-мммм… не самая умная мысль, а уж отправиться в это гиблое место безоружным – это и вовсе граничит с безумием, – сказал Двалин.

Он махнул рукой, приглашая следовать за ним, и привел их в небольшую комнату, заставленную мечами, боевыми топориками, копьями и доспехами. У Тобиаса загорелись глаза, словно у сладкоежки, который оказался в кондитерской лавке. После долгих колебаний и сомнений он взял небольшой топорик, рукоять которого надежно легла в его ладони. А Грэй выбрал себе короткий меч с широким лезвием. Пока они осматривали сокровища оружейного хранилища, Двалин, хитро улыбнувшись, спросил у Сашки, знает ли она тайну клинка, которым владеет.

– Расскажите! – умоляюще выдохнула Сашка.

– Разящий врага Хвитинг оставляет в воздухе радужный след и бьет без промаха, сам находит самое слабое место в броне противника. А если приложить его к ране плашмя, она быстро и без следа затянется, – сказал он.

– А руны? – спросила Сашка. – Вам известно, что значит эта надпись?

– Нет, это не язык дварфов. Это древние письмена альвов. Наверняка какая-то… кхххмм… поэзия, – пробурчал старый кузнец.

Поднявшись на следующее утро из подземного города и вновь увидев солнечный свет, Сашка набрала полную грудь студеного воздуха. Перед ними возвышались отвесные скалы, занесенные снегом. Накануне Альфриг неопределенно махнул рукой в сторону заходящего солнца, показывая, где следует искать путь к подземному Лабиринту, но дать проводника отказался наотрез.

– Это запретные земли. Предки рассердятся и нашлют беды на мой народ, если мы переступим невидимый рубеж, – покачал он головой.

Так что когда на рассвете они выступили в поход, снаряженные веревками и крючьями, лишь несколько любопытствующих дварфов проводили их неодобрительными взглядами из-под насупленных бровей.

Путники прошагали уже больше часа, как Сашке стало казаться, что их кто-то выслеживает. То легкий хруст переломленной ветки, то шорох осыпающихся под ногой камешков, то быстро мелькнувшая над уступом тень… Она шепнула Серому о своих подозрениях, и он кивнул, соглашаясь. Улучив удобный момент, он выхватил меч и бросился за поросший лишайником валун, откуда тотчас, вытаращив глаза, выскочил дварф.

– Брокк?! – изумилась Сашка.

Старый дварф явно был крайне сконфужен столь внезапным разоблачением.

– Погодка отличная, вот я и решил прогуляться, чтобы не лишать себя удовольствия собственными глазами увидеть, как засверкают ваши пятки, стоит вам только увидеть Лунного пса, – ворчливо сказал он.

Сашка порывисто сжала его в объятьях.

– Ну-ну, вот еще глупости, – закашлялся дварф, отбиваясь от нее.