Верховное командование 1914–1916 годов в его важнейших решениях

«И все же остается необходимым сначала оценить существующую общую военную обстановку, прежде чем передать силы в 10-ю или Неманскую армию».

В этом обмене бумагами содержалось все, что тогда можно было сказать по поводу событий. Ныне, однако, эта переписка нуждается в дополнении. Едва ли может подлежать сомнению, что в действительности дело и дошло бы до «уничтожения» русских масс на Висле, вернее до еще более решительного их разгрома, чем тот, которому они подверглись, если бы было решено германской Наревской группе придать еще в начале ее операций все те части, которые только можно было назначить.

Здесь речь идет о четырех дивизиях 9-й армии, которые во время операции были все же притянуты или могли быть притянуты, и, по крайней мере, о двух дивизиях, которые были переданы Неманской армии. Возможность этого была налицо. Дальнейшее ослабление фронта стоявшей пред Варшавой 9-й армии было также безопасно, как это было на фронте южнее Пилицы. Усиление же Неманской армии вело к таким наступательным задачам, которые выходили за пределы связанных с главной операцией целей. В северной Литве инициатива безусловно принадлежала не русским. До середины августа мысль об угрозе немецкому северному крылу была далека от них.

Если бы Наревская ударная группа начала свое наступление не с 14 дивизиями, а с 20, то в высокой степени вероятно, что она была бы в силах помешать значительным частям противника вырваться из клещей.

Поэтому было ошибкой, что такое усиление не состоялось. Причину этого, как это выясняется из обстоятельного для этой цели произведенного расследования событий, приходится искать только в том, что не удалось достигнуть единого понимания обстановки как руководящей, так и исполняющей инстанцией. Так как мысль, лежавшая в основе операций на востоке, требовала, прежде всего, самого полного сосредоточения всех имеющихся в распоряжении сил, в качестве средств главной операции, то непозволительно было допускать, чтобы хотя один человек, по каким бы это соображениям ни делалось, был оторван от нее.

Если австро-венгерское главное командование должно было в первую очередь считаться в своих распоряжениях с общим ходом дел, то, несомненно, часть ответственности за то, что это не имело места, лежит на начальнике Генерального штаба. Его задача сводилась к неустанному сведению частностей в одно целое и к обеспечению последнего даже там, где, как в рассматриваемом случае, перед начальником Генерального штаба вставали личные затруднения[146] исключительного характера.

Уже немного дней спустя после 13 августа выяснилось, что предполагаемое оттеснение врага в районе Буга не будет достигнуто в более крупных размерах. Благодаря медленному продвижению вперед 12-й и 8-й армий русские в районе к северо-западу и северу от Бреста сумели сохранить за собою все же достаточную оперативную свободу. Перед фронтом принца Леопольда Баварского, а также перед 4-й австро-венгерской и 11-й армиями и западнее Брест-Литовска они упорно держались, хотя и несли тяжелые потери. Задача, охватывая Брест с востока, ударом оттеснить русских с больших дорог и железнодорожных путей, ведших из этого пункта на восток, не удалась. Бугская армия не смогла выше Бреста в районе Влодавы отбить у противника стойко обороняемые входы в Полесье, 1-я австро-венгерская армия, вновь двинувшаяся с линии Грубешов – Дубенко на Владимир-Волынский, хотя несколько и продвинулась вперед, однако было вероятно, что она не будет опасна для русских, если они станут продолжать свой отход в том же духе, как они это делали до сих пор.

С другой стороны, заключение переговоров с Болгарией подходило к близкому концу. Оно обусловливало переброску частей на сербскую границу еще до окончания августа месяца. На дальнейшее продолжение больших общих операций на востоке поэтому рассчитывать уже не приходилось.

При таких условиях начальник Генерального штаба примкнул к проектам частных операций, исходившим от австро-венгерского главного командования и от главнокомандующего Восточным фронтом. Естественной предпосылкой для этого была та, чтобы эти проекты не противоречили задачам, которые верховное командование считало нужным осуществить на западе и на Балканах.

Австро-венгерское наступление на Волыни 1915 года