Верховное командование 1914–1916 годов в его важнейших решениях

Наступление под Вильной осенью 1915 года

На фронте главнокомандующего Восточным фронтом на 18 августа намечалась ускоренная атака крепости Ковно частями 10-й армии. Главнокомандующий хотел использовать успех развитием дальнейшего наступления в этом районе. Верховное командование с этим согласилось, так как содействие Северного фронта обоим Южным для достижения общей цели теперь отпадало, и всякое нанесение дальнейшего вреда врагу весьма было желательно. А относительно вновь заявленных просьб о подкреплении было указано, что таковое может быть осуществлено лишь в том случае, если при предстоящем взятии Новогеоргиевска освободятся части здешней осадной армии. К счастью, это случилось уже два дня спустя. Не менее 85 000 пленных[149] и 700 орудий попали в немецкие руки. Из четырех дивизий осадной армии три были предоставлены фронту для севера. Приказ Главнокомандующего Восточным фронтом об их наступлении был отдан 28 августа. Согласно приказу 8-я и 12-я армии должны были вплотную преследовать противника и 8-я же овладеть крепостью Гродно. 10-я армия должна была в дальнейшем атаковать на фронте Ораны – Вильна, нанося главный удар на Вильну и севернее. Неманская армия должна была сковать врага перед Фридрихштадтом и затем прикрывать левое крыло 10-й армии против Двины.

Эти намерения совпадали с директивами верховного командования, отправленными в тот же день Северному фронту. В них было указано повести намечаемые операции севернее верхнего Немана и восточнее среднего с нанесением врагу возможно большего вреда. Должна ли достигнутая к началу зимы линии упираться в море у Рижского залива или у Либавы, это предоставлялось главнокомандующему.

Выбор постоянной оборонительной линии или вместо нее применение подвижной обороны, это также предоставлялось главнокомандующему. Для общего хода войны было только важно, чтобы найден был такой оборонительный рубеж, который мог бы быть удержан с возможно малыми силами и малым числом снарядов.

Попутно с этим вновь было указано на то, что не признается возможным окончательно уничтожить того врага, «который крепко решал уступать, не считаясь с размером жертв людьми и территорией, раз он поставлен под серьезную угрозу, и у которого в распоряжении имеется необъятная Россия».

В недалеком времени безусловно должна наступить необходимость взять также из сферы Северного фронта около 10–12 дивизий, чтобы применить их на других театрах.

Подобные предупреждения пред началом выполнения планов, которые при обстановке Центральных держав только один раз оказывались выполнимыми, но которые угрожали растратой уже ничем незаменимых сил, были направлены в тот же день и по адресу австро-венгерского главного командования. Ему было сообщено, что для Германии, а по воззрению германского верховного командования и для Австро-Венгрии, дело теперь сводилось не к тому, чтобы завладеть русской территорией, но только к тому, чтобы отыскать такую линию, которая на долгое время и при минимальном применении сил обезопасила бы Восточную Пруссию и Венгрию, в то время как мы на других театрах с возможно полным напряжением сил будем искать решения войны. Сверх того начальник Генерального штаба не скрыл от австро-венгерского главного командования, что высказанная и им надежда окончательно уничтожить русских проектированным ударом на Вильну едва ли может осуществиться. Выгода лучших путей сообщения у противника и именно позади района Вильны была так велика, что мало шансов было за полное одоление врага. Это предсказание, к сожалению, оказалось правильным в полном своем объеме.

Наступление фронта Гинденбурга через Вильну