Верховные правители

При первом свидании Бланкеншип убедил Фрэнка Кенни в том, что план не более грандиозен, чем выделяемые на него средства. Энтузиазм Кенни заставил Винсента Папаньо и Мо Харгиса стать его союзниками. Четвертый член высшего совета Синдиката, Джон Дитрих, оставался в оппозиции. Он был человеком старшего поколения, консервативным по характеру, и не видел необходимости в таком партнерстве. Он указывал на то, что дела и так обстоят прекрасно, что нет нужды бояться законов и государства. Лишь минимальная часть доходов Синдиката доходила в виде налогов до казны и шла на финансирование велфера, социального страхования, пенсионного обеспечения, содержания армии и флота. Почему могущественный и не знающий серьезных проблем Синдикат должен выручать большой бизнес? Что может предложить Бланкеншип? Деньги? Их было достаточно даже для самых алчных.

Все решения верхушки Синдиката принимались единогласно. Френк Кенни пытался вразумить Дитриха, расширить его кругозор и помочь увидеть то, что предлагал Бланкеншип. Дитрих оставался непоколебимым. Следовало найти какой-то выход из тупика.

В конце концов Френк Кенни безошибочно определил слабое место Джона Дитриха. В детстве Дитрих приехал из Польши с набором предрассудков. Он научился терпеть евреев, но по-прежнему называл растущие ряды черного рэкета "шайкой наглых ниггеров" и возмущался тем, что эти люди жили в роскоши на доходы от продажи наркотиков и игорного бизнеса в гетто. Они владели домами в пригородах, ездили на шикарных лимузинах, хорошо одевались, посылали своих детей в лучшие школы. Они проникали в легальный бизнес, производили продукты питания, покупали курорты, станции автосервиса и сети баров. Они далеко ушли от "Кровавых баронов", "Кинжалов" и "Демонов" - созданных предыдущим поколением банд из гетто. Происходившее в криминальном мире не слишком сильно отличалось от происходившего в жизни всего общества. Черные, поначалу действовавшие на периферии, двигались к центру. Они боролись за свои права и рвались наверх. Становились силой, признаваемой за пределами гетто. Позиция Дитриха была ошибочной.

Френк Кенни заключил сделку с этой группой. Он гарантировал защиту от полиции и безопасность всем нынешним лидерам, обещал покончить с бессмысленным соперничеством, стоившим денег и крови. Он сказал, что лучшая часть черной молодежи, самая честолюбивая и стремящаяся к успеху, получит новые возможности. Он также согласился с тем, что со временем вся городская преступность окажется под контролем черных. За эти ценные уступки он попросил черных в течение некоторого периода времени, не превышающего пятнадцать лет, признавать верховную власть одного из главных лидеров Синдиката.

После уговоров Джон Дитрих согласился встретиться с черными боссами для принятия соглашения. Он держался с нескрываемым сарказмом. Обладая незаурядными актерскими способностями, он говорил о "ниггерах" с их акцентом и насмешливо предсказывал, что они все научатся называть его "Массой". Он отправился со своими помощниками на встречу в нью-орлеанский отель, находясь в прекрасном настроении. Во время совещания Дитрих выбросился из окна с двенадцатого этажа. Ходили слухи, что ему помогли сделать это. Вскоре его приближенные договорились с тремя оставшимися членами высшего совета Синдиката, и сотрудничество с Бланкеншипом началось.

Эта история была неизвестна большинству людей, собравшихся на ранчо Бланкеншипа под Амарильо. Им было ни к чему знать о ней. Они интересовались лишь приближением к финальному этапу, который позволит осуществить их цель. Генри Бланкеншипа слушали, не перебивая, почти два часа; его доклад осветил основные детали. Когда Бланкеншип закончил, первым захлопал Джонатан Финкан. Это было важным симптомом. Восьмидесятитрехлетний Финкан имел более чем полувековой опыт тайного общения с верхним эшелоном государственной власти. Его любимым регионом была Южная Америка, он финансировал многочисленные революции и перевороты на этом несчастном континенте, всегда защищая разнообразные собственные деловые интересы.

Когла аплодисменты стихли, Бланкеншип сказал, что охотно ответит на любые вопросы. Когда он занялся этим, вошедший в комнату молодой человек доложил о прибытии ещё одного гостя.

- Гиффорд? - с искренним удивлением произнес Бланкеншип. - Я не вижу причин для его присутствия здесь. А вы, Майер?

- Ни малейших, - сказал Майер Осборн.

Молодой человек показал визитную карточку.

- Он сказал, что приехал по какому-то юридическому вопросу.

- Вчера мы узнали о подозрительном субъекте, управляющем бензоколонкой в нескольких милях отсюда. Я полагаю, что действующий поблизости агент мистера Гиффорда сообщил о необычной активности, и мистер Гиффорд прибыл для личной проверки.

- Как мне поступить? - почтительно спросил молодой человек.

Тихий голос Бланкеншипа выражал ироничную терпимость.

- Мы не хотим укреплять убежденность мистера Гиффорда в том, что имеет место заговор в верхах. Но мы не приглашали его, поэтому вы не обязаны быть чрезмерно вежливым.

- Я понял, сэр.