Верховный ван

Маррей злорадствовала взглядом, слыша насмешки, посыпавшиеся на Рейвана. Но ни уголки её губ, ни ресницы не дрогнули.

Рейван злился: его ещё никогда не называли трусом. Он стискивал челюсти, вцепившись пальцами в кубок. Видел, как взбесился Лютый и другие мужчины от того, что она почти позвала его в постель.

– У Рейвана невеста в Нордхейме! – сказала Ингрид, спасая его от позора. – Он не пойдёт с тобой: у риссов принято хранить верность.

Рейван поглядел на Ингрид с удивлением и благодарностью. И она в ответ одарила его понимающим взглядом.

– Тогда пусть соратник твоего отца не глядит на меня больше так, – отрезала Владычица. – А думает о своей невесте.

К вану Харальду протиснулся воин с встревоженным выражением.

– Разведчики докладывают, – задыхаясь, проговорил он, склонившись к Харальду, – на том берегу Хёммель-Эльвы собирается воинство. Набулы строят переправы!

– Вот и началось… – проговорил ван Харальд, и весёлые морщинки вокруг его глаз исчезли, а во взгляде вспыхнуло воинственное пламя.

Маррей поднялась из-за стола.

– Ты не сыграешь нам сегодня? – сказал ван ей вслед.

Он любил, когда Владычица брала в руки лиру и наполняла затихший в предвкушении зал своим невыразимо прекрасным распевом.

– Нет настроения. Спасибо за пир, Харальд. Я пойду отдыхать, не хочу слушать, как вы будете обсуждать очередное кровопролитие.

Лютый поднялся следом за Маррей, и она, обернувшись, бросила на него гневный взгляд.

– Не ходи за мной!

Владычица ушла. Ван Харальд жестом приказал галинорцу сесть на место и налил ему ещё мёда.

– Ри, поехали завтра в Нордхейм? – повернулся к Ингрид Рейван. – Пожалуйста.

Янтарные глаза Ингрид блестели. Весть о скором нападении набулов и близость настоящей битвы заволновали её сердце. Ингрид решила, что ей, наконец, предоставился шанс проявить себя и заслужить уважение отца. Ведь по возвращении домой её не ожидало ничего хорошего: брак, чужой дом, участь мужниной рабы.

– Может, Харальду пригодится наша помощь? Мы не можем уехать так скоро, – ответила она. – Сначала выясним, что задумали набулы! – Ингрид цепко вперилась взглядом в вана Харальда и Рёгнара. А потом перед ней возникло грозное лицо Лютого.

– Домой ты не собираешься? – прищурился он.

– Нет, – ответила Ингрид, вскинув брови.

– Твой отец будет недоволен, – процедил он сквозь зубы. – Выезжаем завтра.

– Нет. Ты не можешь мне приказывать. Я дочь Верховного вана и буду слушать лишь его!

– Я исполняю его волю, – настаивал Лютый, отвечая учтиво, но сквозь стиснутые зубы.

– Ты должен был спасти меня – и спас. Волю отца выполнил, – фыркнула Ингрид.

Ван Харальд заулыбался, умиляясь характеру юной Ингрид, прозванной Волчицей.

– Ингрид права, ты ей не указ, – усмехнулся ван.

Рейван, прикрыл лицо ладонями и тяжело вздохнул.

– Мы не оставим тебя в грядущей беде, ван Харальд! – почувствовав поддержку вана, Ингрид воспряла духом. – Мы поможем тебе дать бой врагам, ведь с нами самый великий воин, каких я видела. Рейван, ты должен биться вместе с нами!

Ван Харальд, Рёгнар и другие воины, сидевшие рядом, уставились на Рейвана после этого громогласного заявления.

– Зимой он убил тролля! – замахала руками Ингрид, бросая на Рейвана восторженные взгляды. – И так, и так полосовал его мечом, пока тот не рухнул на землю.

– Мы слышали, что это ван Ингвар убил тролля! – возразил Рёгнар.

– Нет-нет, это Рейван его убил, я сама видела!

– Это правда? – воины окинули Рейвана недоверчивыми взглядами.

– Правда, – буркнул он.

– Мы поможем тебе, ван Харальд! – воскликнула Ингрид. – Рейван, правда ведь, поможем? Обещай мне!

Она смотрела на него с такой надеждой и верой, с таким упоительным восторгом, как никто никогда не смотрел. Он сжал челюсти, сдвинул брови и согласно кивнул:

– Обещаю.

Рейван перевёл взгляд на Лютого, тот со злостью покачал головой в ответ. Сейчас они оба сходились в том, что затея ввязаться в битву при Хёнедане была откровенно плоха. Лютый сделал глоток из кубка и усмехнулся.

– Глупый, очень глупый ты воин, Рейван.

– Разобьём этих набулов, чтобы носа не совали в наши земли! – подняла кубок Ингрид.

Воинский зал победно заликовал, раздались восторженные кличи. Загремели удары мечей о щиты. Рейвана затошнило сильнее.

***

Он выбрался из-за стола и вышел во двор. На крепость уже опустилась чёрная ночь. Рейван брёл по галерее, снедаемый замешательством. Его разрывали желание поскорее выполнить приказ Харон-Сидиса и просьба Ингрид сражаться вместе с ней. Её пронзительный взгляд стоял перед ним. Точно так же она смотрела на него в тот миг, когда приняла в нём кзорга.

«Глупый воин», – выругал себя Рейван.

То и дело на пути попадались захмелевшие воины, вырывая его из размышлений болтовнёй и насмешками. Кто-то начинал поддразнивать его из-за размолвки с Владычицей. Но он сдерживался, чтобы не начать драку с шутниками. Теперь было не время.

Рейван искал тишины и поднялся по каменной лестнице на крепостную стену. Наверху вместо желанного уединения он увидел шагах в десяти от себя фигуру в тёмном плаще. Это была Маррей. Он узнал её по распущенной копне волос.