Верлиока

- У меня плохая память, - заметила Шотландская Роза. - Но одно из ее стихотворений я запомнила наизусть. Мне нравится последняя строфа:

Пусть же клятву принимает

Мной зажженная звезда,

Карандашик вынимает

Из смешного никогда*.

* Стихотворение, как и все последующие, принадлежит Кате Кавериной.

- Ну и плохо, - сказал Кот. - Из "никогда" ничего нельзя вынуть. Ни карандашик, ни шариковую ручку.

- Ты не любишь поэзию?

- Нет, люблю. Но хорошую.

- У тебя холодный, скептически-трезвый ум, - с отвращением возразила Шотландская Роза. - И я больше никогда не буду говорить с тобой о поэзии. Вернемся к Иве. Мне кажется, что с Васей у нее будет много хлопот. Ведь она не может жить без неожиданностей. Все, что происходит на свете, для нее происходит в первый раз.

Кот засмеялся - вы никогда не замечали, что смеются и коты, а не только собаки?

- Ты забыла, как в его руках обыкновенная лейка превратилась в родник. Дело в том, что к его душевному складу присоединяется загадочная черта, которая убедительно доказывает, что в природе многое решительно сопротивляется любому объяснению.

- Ты слишком умен для кота, - с упреком сказала Шотландская Роза. - По меньшей мере для кота, который спит шестнадцать часов в сутки.

- Милый друг, во сне-то и приходят самые занятные мысли! Среди котов встречаются незаурядные философы - это убедительно доказал еще Эрнст Теодор Гофман. Что касается Васи, он просто еще стесняется своей способности совершать чудеса. Его мучает застенчивость, он краснеет - иногда без причины. Но это пройдет. Словом, не знаю, как ты, а я чувствую в нем вошебную волю.

- Волшебную?

- Да, - твердо сказал Филя. - Бывает воля сильная, непреклонная, неодолимая. Но все эти свойства скрестились в волшебной воле, которая давно перебралась из сказок в самую обыкновенную жизнь.

Шотландская Роза вздохнула.

- Так ты думаешь все-таки, что он влюбился в Иву?

- Мяу! - иронически рявкнул Кот. - По крайней мере, она ни минуты не сомневается в этом.

ГЛАВА VI,

в которой с одного берега на другой перебрасывается

соломенный мостик, а Ива получает последнее яблоко

в одичавшем саду

Да, жизнь шла своим чередом, и если время от времени моя история приостанавливалась, так только потому, что Ива и Вася были слишком заняты, чтобы участвовать в ней. Не знаю уж, кто из них занимался усерднее. Очевидно, Ива, потому что Вася, к изумлению Платона Платоновича, схватывал с первого взгляда то, что другому мальчику в его возрасте стоило бы немалого труда.

Это произошло летом, когда они были свободны: Ива перешла в девятый класс, а Вася в десятый. Вокзал был Киевский, им хотелось когда-нибудь поехать вместе на юг. Свернутые бумажки с названиями станций лежали в Васиной кепке. Конечно, это придумала Ива, которой хотелось, чтобы их свидания не были похожи на все другие свидания в мире. Она обрадовалась, вытянув Кутуары.

- Мне кажется, что я сама придумала это прекрасное название, - сказала она. - Именно здесь жил знаменитый граф Кутуар. Если нам удастся обойти этот скучный поселок, развалины его замка встретят нас во всем своем мрачном величии.

Неясно было, существовал ли когда-либо граф Кутуар и чем он был знаменит, но Вася в ответ только улыбнулся: очевидно, в этот день Ива старалась изобразить свою бабушку, и нельзя сказать, что это ей не удавалось.

Но, как ни странно, прошло полчаса, и они действительно наткнулись в большом одичавшем саду на развалины каменного дома. Несколько лет назад фруктовые сады Подмосковья пострадали от жестокого мороза. Пострадал и тот, по которому они бродили. Грубые стволы старых яблонь почернели и покрылись мертвенным серым налетом. На голых ветках, торчавших в разные стороны, сидели равнодушные галки, и можно было смело сказать, что не исчезнувший замок, а этот грозный в своем напрасном сопротивлении сад был проникнут тем "мрачным величием", о котором упомянула Ива. Но на одной яблоне сохранилась молодая, упругая ветка, а на ней большое яблоко нежно-воскового, зеленоватого цвета.

Осталось неизвестно, спросил ли Вася: "Хочешь, я сорву его для тебя?", или он прочел это желание в глазах Ивы; но едва он подошел к дереву, как ветка склонилась и вложила яблоко в его руку. Вася смутился, покраснел, полез в карман за носовым платком, вытер лоб и только потом предложил яблоко Иве.

Что касается Ивы... Она подчас сама устраивала неожиданности, когда они заставляли ее ждать слишком долго. Но такой неожиданности она не ожидала.

- Боже мой! - с радостным изумлением сказала она. - Да ты, оказывается, волшебник?

- Ива, это ничего не значит, - пробормотал Вася. - То есть я сам не знаю, что это значит.

- Но ты подумал или даже догадался, что мне хочется съесть это яблоко?

- Ну, допустим, подумал, - с досадой сказал Вася. - Но когда лейка превратилась в родник, я вообще думал черт знает о чем, а между тем вода лилась и лилась.

И он рассказал о том, что случилось, когда Ольга Ипатьевна попросила его полить Шотландскую Розу.

- Это просто значит, что тебе бессознательно не хотелось идти за водой, сказала она. - Нет, ты волшебник, это ясно. Впрочем, поставим эксперимент.

- А именно?