Верлойн

– Вы могли, но вы этого не сделали и, следовательно, допустили ошибку, – все так же тихо сказал Нуброгер. – В результате вашей оплошности Сван сможет свалить вину за провал кампании на нас, потому что именно наши войска должны были не допустить прохода союзников черноскальцев к стенам Гулэра. Если мы не смогли этого предотвратить, стало быть, это наша вина, и теперь Сван обвинит нас в нарушении союза. Вы это прекрасно знаете и тем не менее перечите мне, заявляя, что поступили правильно. Ваш «правильный» поступок стоил мне всей восточной кампании. Вам не место в моем Ордене.

С этими словами Нуброгер кивнул, и гвардеец, все это время бесшумно подбиравшийся к генералу сзади, вонзил острие короткого меча в основание черепа Грабира. Генерал рухнул как подкошенный, заливая кровью темные плиты тронного зала.

Советники Нуброгера и Аслак в ужасе смотрели на эту сцену, словно парализованные. Король только что казнил своего генерала. В тронном зале. Они все прекрасно знали кровожадность своего сеньора, но то, что он казнил своего поверенного, одного из лучших рыцарей Ордена... Да, Нуброгер был явно в скверном настроении. И советники ждали, что же будет дальше. Аслак сейчас больше походил на привидение, чем на обычного смертного, он был бледен как мел, и его страх можно было понять. Все указывало на то, что он станет следующим. Гвардеец, убивший генерала, вытер лезвие меча и отошел в сторону, безучастно глядя прямо перед собой.

Нуброгер некоторое время рассматривал мертвое тело, лежавшее у его ног, потом медленно повернулся к Аслаку, который по-прежнему стоял возле трона.

– Вы все прекрасно осведомлены, – сказал король тихо, отводя взгляд от колдуна и оглядывая всех присутствующих, – что я не терплю ошибок. Я милосерден, когда ошибки не наносят существенного ущерба моим интересам и интересам королевства. Но за оплошности, которые ведут к непоправимым последствиям, любого в моем королевстве ждет смерть. Вы купаетесь в роскоши, находясь при моем дворе, и не знаете никаких бед. И, видимо, это вас размягчило. С этого дня я буду беспощаден.

Нуброгер сел на трон и спокойно сказал:

– Все свободны. Аслак, задержись.

Советники низко поклонились и, косясь на тело Грабира, поспешно покинули тронный зал. В зале остались лишь Нуброгер, Аслак и двое гвардейцев. Колдун стоял перед Повелителем Тьмы, низко склонив голову, всей своей позой выражая смирение.

Нуброгер усмехнулся и сказал:

– Можешь не поджимать хвост, Аслак. Тебя я не казню. Пока, – добавил он. – Восточная кампания проиграна, и на время нам стоит забыть о королевстве Черных скал. В данный момент мне нужны новости о юге. Говори.

Аслак поднял голову и криво улыбнулся:

– Войска на юге в полной боевой готовности. Еще шесть отрядов в настоящий момент идут к реке Сумнар-Дор. Через несколько дней мы будем готовы к вторжению.

– Торопиться не будем. Коль скоро все готово, пусть так все и остается. Усиль охрану границ нашего королевства, так как возможны нападения гулэрских войск, преследующих нашу отступающую армию. Что касается отрядов, которые отходят с востока, расквартируй их в Черной чаще, возле Табирдиба. Мы, возможно, используем их позже. Какие новости о бароне Верлойне?

Аслак судорожно сглотнул.

* * *

Санард поморщился, неловким движением потревожив раненую руку. Его конь, весь в пене, тяжело хрипел, словно собирался вот-вот издохнуть. Барон вместе с частью горских войск направлялся к южному мосту через реку Касролл, чтобы перейти границу и найти спасение за кордонами королевства Восточных гор.

Его войска, измученные длинным переходом и короткими стычками с разведчиками черноскальцев, нестройными рядами двигались по восточному тракту, на их лицах барон видел только отчаяние и страх. Санарду удалось превратить паническое бегство горцев от стен Гулэра в организованное отступление, но он смог собрать лишь часть войск. Насколько он знал, другая часть отходила севернее, преследуемая по пятам казарадской конницей. Их вел Курвалд, соперник Санарда по политическому влиянию при дворе. Во время битвы при Гулэре он руководил подкреплением горцев, тем, что подошло в решающий момент и так позорно бежало с поля боя при виде кабэйнской конницы.

Санард криво усмехался, представляя, какой гнев вызовет у короля известие о трусости Курвалда. Барон был уверен, что король ни при каких обстоятельствах не казнит Санарда за поражение при Гулэре, ибо вины горцев в разгроме не было. Виновными в этом сокрушительном поражении были войска королевства Тьмы, потому что именно они должны были предотвратить подход союзников к осажденному Гулэру.

Что там произошло, не ведал никто из горцев, но раз кабэйнские войска сумели с марша атаковать армию горцев, значит, они не встретили по пути существенного сопротивления. Вина Черных Рыцарей была несомненна и также была несомненна реакция Свана – обострение отношений с Баксардом и возможное противостояние.