Вернадский

На Владимира Ивановича очень больно было смотреть. Он был потрясен ужасно.

Даже о работе он отозвался, что он “не машинка” и “без моральной опоры он жить не может”. Он ее видит теперь в своей внучке Танечке и думает ехать к ней за океан»¹⁹.

Похоронив Наталию Егоровну, несколько дней не работал. По словам Анны Дмитриевны, в эти дни очень похудел, потому что ел очень мало. Тяжело было оставаться в одиночестве вечером, ночью. К дочери писал: «Диктую Ане. Хорошо и много работаю. Странная вещь — иногда забываю, что моей Наташи нет. Хочу ей что-то сказать. Недавно был шум в комнатах, и я спросил: “Наташа, это ты?” И вдруг вспомнил, что ее нет. Это было ночью»²⁰.

Но примерно дней через пять он все же преодолел себя и скоро позвал Анну Дмитриевну, чтобы возобновить работу. Он дал книге окончательное название «О состояниях пространства в геологических явлениях Земли. На фоне роста науки XX столетия». Закончив ее, на титульном листе написал посвящение:

«Этот синтез моей научной работы, больше чем шестидесятилетней, посвящаю памяти моего бесценного друга, моей помощницы в работе в течение больше чем пятидесяти шести лет, человеку большой духовной силы и свободной мысли, деятельной любви к людям, памяти жены моей Наталии Егоровны Вернадской (21.XII. 1860 — 3.II. 1943 г.), урожденной Старицкой, которая скончалась почти внезапно, неожиданно для всех, когда эта книжка была уже закончена. Помощь ее в этой моей работе была неоценима.

Боровое-курорт. В. И. Вернадский.

8.11.1943 г.».

Так важнейшая из работ стала одновременно и духовным памятником верной Наталии Егоровне.

* * *

Книга готова. Но в печати не появилась. Даже с пресловутым предуведомлением Редакционно-издательского совета Академии наук. Письмо Комарову не помогло.

Вернадский предпринимает попытку напечатать ее в экстраординарном порядке, как бы в качестве поощрения.

Третьего декабря пишет Ферсману: «Слышал, что Вы стоите во главе какого-то юбилейного центра в связи с моим восьмидесятилетием. Вы знаете, что заседания в связи с юбилеем не только чрезвычайно тяжелы для меня, но и всегда могут приводить или к катастрофам <…>, или в огромном числе случаев полны фальши. <…>

Возвращаюсь к моему юбилею. У меня явилась мысль: если я докончу свою книгу “О химической структуре биосферы и ее окружения”, может быть, Академия издаст английский перевод, т. е. конечно оплатит и перевод ее, конечно, если ее содержание будет одобрено Академией»²¹. Однако через несколько дней ему пришла новая мысль и он вдогонку просит Ферсмана о переводе и издании уже не этой, далеко не законченной, а другой, завершенной книжки: «Я заканчиваю свою статью о геологическом значении симметрии. Хочу издать как третий выпуск “Проблем биогеохимии”. Рукопись третьего выпуска уже была представлена, но потеряна бывшим секретарем издательства, который перешел на другую работу и потом отказывался, что я ему ее дал. Сейчас я не жалею об этом, так как я взял вопрос гораздо глубже. Тогда она называлась “О физическом пространстве”.

Раз разговор зашел о юбилее, то я был бы очень благодарен Академии, если бы она эту мою книжку издала по-английски. Мне кажется, я подошел бы к вопросу так глубоко, как никогда не думал»²². 25 марта заносит в дневник: «Все еще вношу поправки в законченную книжку “Проблемы биогеохимии. — III. О состояниях пространства в геологических явлениях Земли. На фоне роста науки XX столетия”. Рукопись увез Виноградов, и она внесена в РИСО (с просьбой и об английском издании). Все дополнения и изменения Аня посылает в Казань»²³.

Однако что происходило далее? Почему книга не вышла тогда же? Конечно, можно было бы принять во внимание военное время, разбросанность академических учреждений и материальные трудности, например, в обеспечении издательства бумагой. Но не настолько уж были велики эти проблемы, чтобы почти за два оставшихся года жизни Вернадского книга даже не была набрана и по-русски, никаких гранок ее ученый не видел и вообще не переписывался с издательством по этому поводу. Не говоря уже об английском переводе.

В сохранившихся протоколах заседаний РИСО остались некоторые следы:

«Протокол № 4 от 3 сент[ября]. 1943 г. <…>

Председательствует А. М. Деборин. <…>

2. Об издании работы академика В. И. Вернадского. “Проблемы биогеохимии, вып. III. О состояниях пространства в геологических явлениях. На фоне роста науки XX столетия”. Объем 6 авторских листов.

Включить работу в план изданий АН на IV квартал с. г. и предложить издательству АН обеспечить срочный выпуск указанной работы.

Утвердить рукопись к печати»²⁴.

Однако положительное и даже подчеркнуто категорическое (не употребленное в отношении никаких других утвержденных тогда же к печати работ) решение еще ничего не означало. Главное, что мы видим в списке заместителя председателя РИСО имя его врага А. М. Деборина, который фактически был руководителем совета в военные годы. И этим все сказано. Состоялось еще несколько аналогичных решений с его участием, но ни английского перевода, ни русского текста книги Вернадский при жизни не увидел[16].