Вернадский. Дневники 1917-1921.

Вчера вечером у Имшен[ецкого] собрание комитета. Сейчас, несомненно, во многом меняется настроение, и ужас содеянного, а равно предательство Рады становится все более явным. Ю. Ю. Соколовский соглашается быть городским головой, и на его избрание согласны укр[аинские] националисты и русск[ие] социалисты. Приходится поправлять то, что сделало социалистическое бездарное и неработоспособное городское управление. То, что принцип самоуправления в населении сильно пострадал и теряет авторитет, ясно, и сам чувстуешь иногда отчаяние, и когда видишь, к т о вышел на поверхность. Идет кормежка, создание бесчисленного невежественного жадного до денег чиновничества, неспособность к деятельности и взяточничество. Рада, чувствуя настроения, хочет заменить самоуправление чиновниками, ее идея централизации и страх перед зрадниками ⁸¹ «державных идей» в городах. Но их люди еще хуже, и все ее ставленники не выше, если не ниже, несчастных представителей демократического самоуправления. Решили более активно выступать против всех таких действий Рады: необходимо отменить выборы в Учр[едительное] собр[ание], протестовать против отнятия милиции и т. д. По моему предложению формулой института, заменяющего Раду,— представители органов местного самоуправления.

Позже пригласили Ю. Ю. Соколовского, который пришел на заседание ЦК! Ю. Ю. Соколовский – любопытная фигура, уживавшаяся и работающая при самых разнообразных режимах. Агроном, с серьезными научными работами по опытному делу, связанный и с земской работой (третий элемент), и с организацией Опытного поля. В начале войны он вошел в правительственную организацию еще в самый разгар реакции и играл там крупную роль. Я знаю, что с ним сносился по многим вопросам Дм. Ив. [Шаховской], который мне его очень хвалил. При новом режиме Керенского он сохранил свою работу и свое значение. Сохранил и отношения с большевиками. Рада теперь предлагала ему место тов[арища] мин[истра] продовольствия. Согласие Соколовского на должность головы в значительной степени развязывает положение: все попытки найти выход были неудачными. Любопытно, что раз ставится вопрос о деле – ни одного нет человека, который был бы выдвинут социалистами или украинцами: нет выдающихся людей – выставляются люди иного типа: С. Г. Семенченко, В. Кияницын, Соколовский. Все люди недюжинные, далекие и от социализма, и от украинской державности...

Соколовский рассказывал о Киеве, откуда он вернулся 4 дня назад. На меня произвело потрясающее впечатление. Рада производит самое удручающее впечатление – бестолочи, безграмотности, слабости, узости. Она пользуется полным отсутствием авторитета и среди ее служащих, и среди населения. Немцы относятся к ней с нескрываемым презрением. Голубович, молодой человек, недавно окончивший Политехн[ический] инст[итут],— серое впечатление. Рассказывают, что ф[он] Линцинген, немецкий заместитель Эйхгорна, говоря с ним, называет его в заседаниях «молодой человек». Преславутый приказ Эйхгорна правильно был переведен; это пробный камень ⁸². Договор был заключен чудовищно – от Рады было три молодых человека, не знающих немецкого языка, от немцев – лучшие специалисты. Немецкий текст договора вполне продуман.

Украйна даром должна отдать чудовищные запасы (до 1 сентября) 60 милл. пуд[ов] зерна, 2400 вагонов яиц, свиней и т. д. Уплата денег неясно когда будет. Курс денег немцами понижается, и украинских они не берут. Немцы находились при последнем издыхании, и сейчас у них ничего нет. Когда они вступили в Киев и украинцы давали парады, немцы стали скупать в Киеве все – железо, кожи, мануфактуру и отправлять в Германию. Цены сразу возросли. Огромная «военная добыча» (интенд[антские] склады в Дарнице) – в Германию; каждый немецкий солдат [получает] 7 рублей в день, а офицеры— 750 рублей в месяц. Платить обязана Рада – но количество войска определяется немцами! Куда они идут, неизвестно.

В Раде полное отсутствие людей, огромное количество хорошо оплачиваемого чиновничества, единственное достоинство которого – знание укр[аинского] яз[ыка]. Сами министры в отчаянии (Ковалевский). Xарактерно, что он просил Сок[оловского] разменять ему 100 рублей на русские деньги! на черный день?) Все время опасаются, что договор не будет исполнен и У[краина] будет оккупирована. Рада думала даже перебираться в Полтаву, т. к. только Левобережная У[краина] должна была быть самостийной. По поводу переговоров о доставке хлеба, на совещании профессор Гольдштейн пытался доказать, что 60 м[лн]. п[удов] немыслимо доставить, а можно только 20 —25. Тогда один из немецких офицеров встал и на чистом русск[ом] яз[ыке] доказал противное: он долго вел дело Дреффуса на юге России! Немцы окружили Раду с ее невежественными политиканами специалистами в военной форме! Требовали немедленного введения свободного (с немецкими фирмами) торгового аппарата, гарантируя, что они возьмут 60 м[лн]. п[удов].