Верная (не)верная (СИ)

— Помолчи, — умоляюще прошелестела Настя. — Тебя спасли. Кристина эта. А могла и не делать ничего, точнее вообще не должна была. Настраивайся лучше поскорей встать в строй и не потерять форму, потому что если проиграешь, то дорога будет тебе совсем не в верхнюю ложу.

Понуро умолк, понимая, что не смогу ей всего объяснить.

После экзекуции Пса в том бараке, Кристина исчезла. Новость о её осведомлённости напрягала не на шутку. Как она могла узнать? Или же догадывается и пытается уловками вывести меня на чистую воду? Зачем? Логичней на месте семейства Герасимовых не разбираться, а просто сразу же устранить потенциальную опасность, чего не только не наблюдаю, но и пользуюсь странными привилегиями.

На трудовое поле вернулся спустя ещё неделю. Новый надзиратель оказался безразличен к моей персоне и просто бдил за порядком.

Пока я находился в медчасти, на одном из турниров погибли Синюк и Тегеран. Последнего было до безумия жаль. Пожалуй, мой единственный противник, который ушёл непобеждённым. Знать бы кто осилил титана, но на этот вопрос все пожимали плечами.

Очередная тачка со щебнем свалена в котлован. Поёжился, лучше кутаясь в телогрейку. Летели "белые мухи", порошей стелясь под ногами. Осмотрелся. За высоким бетонным забором и проволокой виднелись верхушки лиственниц и сосен. Белый лёгкий покров первого снега придавал им нарядный девственный вид.

Горько выдохнул. Свобода. Там, за забором. В лесу. Дальше. Туда, где родные места. Туда, где моя Лера и мой малыш. По подсчётам, любимая девушка должна быть на седьмом или восьмом месяце. Дико захотелось увидеть её. Прижаться головой к животу, где растёт и ждёт своего часа наше дитя.

Почему же так просчитался? Идя сюда, тщетно думал, что справлюсь за пару месяцев с задачей, но жестоко ошибся. Валерия там одна. Одна против деспотичного и угрюмого Алексея Гончарова. Одна в целом мире. Одна, без меня.

За тяжёлыми думами не сразу уловил чьё-то присутствие. Оглядеться и распознать врага не позволили. В шею жалом вонзилась игла и горячая жижа опалила кровеносную систему. Не соображая, где противник, начал отмахиваться, но слабеющее тело мастерски блокировали. Чёрное полотно дурмана накрыло зрение, и сознание унеслось в глубину головного мозга.

Пришёл в себя на холодном полу. Руки пленённые за спиной. Не успев найти себя в пространстве, захлебнулся от мощного напора ледяной воды из брандспойта. Увернулся от потока мне в лицо, пытаясь выплюнуть жидкость и вдохнуть воздуха. Тяжело думать, шевелиться, сопротивляться…

Напор исчез так же стремительно. Холод погнал дрожь по телу. Сжался в своё существо стараясь согреться. Зубы выбивают дробь.

— Если сам всё расскажешь, грохну не так мучительно, — эхо властного и гнусавого голоса донеслось до моего слуха. — На Тесака работаешь?

Любая фраза чревата для меня. Глянув перед собой, увидел толстого мужика. Герасим. Его дочери, однако, рядом нет. Сучка, неужели сдала меня? Но ведь и ей я никаких ответов не давал. Или… Пёс?

Я не успел додумать второе предположение, как в меня устремился новый поток воды. Едва успел задержать дыхание и закрыть рот, чтобы не наглотаться. Когда воздуха в лёгких почти не осталось, вода отступила. Жадно вдохнул.

— Тот же вопрос, — непоколебимый голос мучителя.

— Я не понимаю о чём Вы, — сердито рявкнул на него.

— Не тот ответ, — игривый смешок, и вновь заработал брандспойт.

Зарылся в своё существо, пряча голову в коленях и пытаясь увильнуть от воды. Помогало, но не настолько, чтобы нормально вдохнуть. Упрямые потоки стремились в рот и нос. Диалог явно не клеился. Вопрос за вопросом и один и тот же неверный ответ.

— Отвали, урод! — отчаянно крикнул в ответ, чем в корне поменял сценарий допроса.

Герасим усмехнулся и махнул рукой. Из-за его спины показалось два конвоира, которые твёрдыми и грозными шагами направились ко мне. Мне знакомо такое выражение лица. Блядь!

Удары обрушились со всех сторон, на которые мне не дано ответить и даже прикрыться. Ботинок в голову отключил сознание. Очнулся от противных шлепков по щекам.

— Эй, Живчик! Ну-ка, живи!

С трудом разлепил веки. Жуткая боль во всём теле. Нижняя губа налилась свинцом, правый глаз едва видит. Я всё так же связан, но уже не лежу на холодном и мокром полу.

Герасим говорит. И кажется не со мной. Постарался оглядеться. Я всё в том же помещении, но сижу на стуле. Передо мной второй стул с ноутбуком, в который смотрел мой мучитель. В суть въехал лишь с третьей попытки. Видеосвязь с Гончаровым?!

Это провал. В груди забрезжали нотки страха. Они говорят обо мне. Лицо Алексея стальное и скучающее. Да, позиция верная — отрицание.

— Живчик, напомни-ка Тесаку о себе, — Герасим приблизился.

Тебе весело, падла? Всё равно сыграешь по нашим правилам, в какой бы заднице я сейчас не был.

— Если пошлю тебя на хрен, более понятно станет? — рыкнул в ответ.

Герасим зашипел и резко выкинул кулак мне под дых. Я задохнулся от боли, выпустив из лёгких колючий воздух.